А.С.Стрельцов
В памяти сохранился фрагмент текста из моего представления к ордену: «…при возникновении аварийных ситуаций в период испытаний действовал решительно и хладнокровно…». Представление было подписано как раз Стрельцовым А.С., исполнявшим обязанности командира соединения. Да ладно с ним, не состоявшимся орденом, главное – я познакомился с неординарной личностью, своеобразным Леонидом Давидовичем Папунашвили. Это был мужественный, ответственный, добросовестный и технически исключительно грамотный командир подводного атомохода. Он был обрусевшим грузином с великолепным русским языком и голосом Левитана.
– В нарды умеешь играть? – задал Леонид Давидович первый вопрос, показывая наше хозяйство.
– А как же, Леонид Давидович – ответил я, четко выговаривая его отчество, как и учили в Москве.
– Ну, тогда сработаемся, – улыбнулся он, понимая, что я проинформирован о нюансах. – Ты, говорят, из разведки? Это хорошо!
Главное – изучи матчасть, все, что связано с нашей деятельностью. Не ясно – обращайся ко мне в любое время.
О Папунашвили можно долго говорить. В последующем, уже будучи на военной пенсии и попадая на тусовки, и после не одной «рюмки чая», ко мне присаживались те кому под 80-т и задавали традиционный вопрос: «Ты служил с самим «Папуной»?.. Его авторитет был непререкаемым, а когда мы познакомились, шел 53-й год – он был самым старым командиром подводного атомохода в ВМФ СССР. Я спрашивал, почему он не перевелся в Москву, ведь предлагали и не раз. На что он мне говорил своим уверенным и громким голосом: «Ну, кто я в Москве? Никто. Вот если только в Тбилиси… А кто я в Тбилиси? В Тбилиси я единственный грузин – командир атомной подводной лодки…». Затем он доставал фотку футбольного стадиона. «Вот стадион – фото из моего окна. Квартира у меня в достойном месте в Тбилиси. Меня знает Шеварнадзе…»
Как-то предложили мне купить «Волгу» – положено было по статусу. Я говорю Леониду Давидовичу, мол, еще не накопил. «Не проблема – говорит, – скинемся!» Но я никогда не брал деньги в долг, принципиально и не взял на этот раз. «Куда ж ее девать? – спрашивает Папунашвили и с улыбкой смотрит на меня. Я говорю: «Вы же грузин – одна здесь, другая в Тбилиси!» Так и порешили.
За что я очень благодарен Папунашвили? Конечно же за сына, вернее сказать, что отпустил меня втихаря, как только я показал ему телеграмму о его рождении посланную из Белоруссии. Это был у меня второй сын. «Эх, мне бы сына!» – произнес Леонид Давидович, у которого была дочь. А теперь я впервые раскрываю огромную тайну… Мы испытывали сложную подводную технику, часто ломались и находились в подвешенном состоянии – пойдем в море или не пойдем в море… Был риск, что я улечу, а тут надо в море выходить. «Беру все на себя – лети! Я прикрою!» – произнес Папунашвили и вопрос был решен. Я смотался в Пинск и вернулся обратно, успел как раз под выход в море. Никто о моей поездке так и не узнал. Вот такой был командир. Субмарина была своеобразная и ему долго искали замену. Наконец появился новый командир, но это уже другая история…
Мой последний начальник на военной службе заместитель командующего Балтийским флотом по боевой подготовке вице-адмирал Виктор Иванович Литвинов, во время драматичного последнего дележа квартир, когда в 90-е годы делить было нечего, сказал примерно так: «Вы послужите там, где служил Самойлов, а потом «права качайте»…» Я пролетел с орденом на Северном флоте, но не пролетел с ордером на квартиру на Балтийском флоте, впрочем, речь пойдет не обо мне, а о новом командире подводного атомохода спецназначения Михаиле Зиновьевиче Степанове, прибывшим на замену легендарному Леониду Давидовичу Папунашвили…
В то время соединением командовал капитан первого ранга Омельченко Петр Степанович. Как и многие наши руководители, раньше он проходил службу командиром «стратега» проекта 667 БДР-БДРМ. Он также на что-то рассчитывал, но делал все слишком уж осторожно. В итоге он получил что хотел – квартиру в Киеве. Я не в праве давать ему оценку, но после смены власти, при А.С.Стрельцове все и закипело, появились конкретные результаты боевой подготовки.