— Хочешь, помогу? — вызвалась Фэй.
— Не надо, — сказала Кэри. — Сиди себе.
Но куда там. Оставив Грега и Рида обсуждать предписания и ограничения, женщины отправились на кухню, где мерцали маленькие красные лампочки, оповещая о приближении трапезы. Кэри заглянула в окошко духовки.
— Боже мой, как же хорошо вернуться к современным приспособлениям.
— А в Бразилии у вас их не было?
— Микроволновок? Ты шутишь? — Кэри сняла крышку с кастрюли, и в воздух поднялся клуб пара, благоухающего овощами.
— Там — только печь да крошечный итальянский холодильник, в котором и льда-то не сделаешь. Когда к нам приходили сослуживцы, они приносили лед с собой. Честное слово.
— Сослуживцы?
— Ну, а кто еще? Если бы ты знала, как мы скучали по тебе и Риду.
— Мы рады вашему возвращению, — сказала Фэй и чмокнула Кэри в гладкую пухлую щеку.
Фэй и впрямь нечего было делать на кухне, да и Кэри тоже. Машины прекрасно справлялись и без них. Фэй пошла в ванную подправить грим, а на обратном пути, заглянув в детскую, заметила какое-то движение и остановилась.
Когда они заходили сюда, чтобы взглянуть на Вики, та спала. Теперь Фэй решила полюбоваться ребенком еще раз и тихонько ступила в полумрак детской.
Вики была белокурой, как и ее мать, с широко поставленными глазами и приплюснутым носиком. Глазки были закрыты, но она сучила ручонками и ножками, как и положено младенцу, познающему свое тельце.
Вероятно, Вики почувствовала присутствие Фэй; она резко разомкнула веки и сосредоточенно уставилась в потолок. У нее были прекрасные зеленые глаза, чуть темнее малахита. Мгновение спустя пухлые губки ребенка приоткрылись и одарили Фэй пузыристой улыбкой.
«Это игра света», — решила Фэй. Вцепившись в край колыбели, она не сводила глаз со смеющейся Вики и думала: «А нам-то казалось, что мы в безопасности. Все, что нам угрожает, мы увозим прочь, подальше, туда, где пострадать могут только люди, на которых нам наплевать. А сами сидим тут и думаем, что мы в безопасности. Ан — нет. Скоро настигнет и нас».
— Прошу к столу, Фэй, — послышался голос Кэри с порога.
«Нельзя дать ей понять, что я знаю», — подумала Фэй, оборачиваясь. Но, вероятно, выдала себя, и Кэри все поняла по ее глазам.
— Так ты заметила? — спросила она с легкой судорожной улыбкой.
— Кэри…
— Ничего, ничего, это пустяки, — Кэри взяла Фэй под руку и повела из детской. — В нашей фирме есть врач, знаток этой болезни. Он говорит, надо сделать маленькую операцию, когда Вики чуть подрастет. Даже следа не останется.
— Врач компании? Значит, это не первый такой случай?
— Все дети здоровы и веселы, — с довольной улыбкой ответила Кэри. — Идем обедать. — Она подалась к Фэй, улыбка сделалась заговорщицкой. — Только никому ни слова, ладно? Мы все исправим.
Фэй знала, что никогда не расскажет об этом ни одной живой душе. Но и не забудет увиденное до конца своих дней. Не забудет эти темно-зеленые детские глазки, этот приплюснутый носик, этот раздвоенный язычок…
Перевод с английского А. ШАРОВА.
ШКОЛА ПРАКТИЧЕСКИХ ЗНАНИЙ
Точим ножи в мясорубке
А. ГОЛОВИН.
«Классическая» мясорубка со шнеком оснащена неподвижным ножом-сеткой с отверстиями и подвижным четырехлопастным ножом (рис. 1).
Продукт с помощью шнека вдавливается в отверстия неподвижного ножа, а четырехлопастный нож отделяет от основной массы продукта «порции», успевшие попасть в отверстия (рис. 2). Чем острее края отверстий неподвижного и режущие кромки подвижного ножей, тем легче крутить ручку и тем проще будет потом разобрать и почистить механизм мясорубки.
Заточить подвижный нож не составит большого труда. На электроточиле восстановите остроту режущих кромок, выдержав угол в пределах 70–80 градусов (рис. 3). При этом необходимо, чтобы грани подвижного ножа, обращенные к сетке, составляли одну плоскость.
Чтобы соблюсти такое условие, прижмите нож к наждачной бумаге-«нулевке» на ровной поверхности. Сделайте ножом несколько круговых движений и внимательно осмотрите поверхность граней. Те участки, которых касался абразив, окажутся светлее — с них снялась пленка окислов. Обработку выполняйте до тех пор, пока не исчезнут все темные пятна, а заодно и заусеницы с кромок (рис. 4).
Советуем, однако, по возможности воспользоваться плоскошлифовальным станком. Такие станки, как правило, есть в крупных авторемонтных мастерских, в инструментальных цехах большинства предприятий, имеющих дело с механической обработкой металла. На таком станке удаляют с торцов ножа-сетки по 0,10—0,15 мм.
Более сложна заточка неподвижного ножа-сетки, поскольку слой металла снимают только с поверхности торцов. Их же площадь достаточно велика, а требование к точности заточки высоко.
Запаситесь временем и терпением. Понадобится новый абразивный брусок с рабочей площадкой не менее 80х150 мм. Убедитесь заранее с помощью металлической линейки в том, что плоскость абразивной площадки горизонтальна. Положите нож-сетку на брусок и притирайте его к бруску, понемногу проворачивая нож вокруг оси так, чтобы на его поверхности царапины располагались не по порядку, а хаотично. Металл будет сниматься равномерно по всей сетке, если прижимать к бруску центр ножа. Смачивайте брусок водой, чтобы чище становилась поверхность заточки — тогда абразивные зерна бруска принесут пользу, как и те зерна, что выкрошились и раздробились. Вода удержит их в составе полученной «пасты» (рис. 5).
После заточки соедините ножи вместе, вращая их один по другому и контролируя степень прилегания. Зазоры на отдельных участках не должны превышать толщину человеческого волоса, то есть 0,02—0,05 мм (рис. 6). Помните, что неправильно заточенные (хотя и очень острые) неподвижный и подвижный ножи будут плохо действовать, как тупые, если неплотно прилегают один к другому.
ШАХМАТЫ
Две староиндийские
Известное английское издательство «Кадоган букс» (бывшее «Пергамон пресс») выпустило сборник избранных партий международного гроссмейстера Юрия Авербаха, игранных им в сороковых — семидесятых годах.
Авербах был одним из сильнейших шахматистов нашей страны, участником турнира претендентов 1953 года, чемпионом СССР 1954 года, трехкратным чемпионом Москвы. Среди его партнеров многие известные представители мировой шахматной элиты того времени — М. Ботвинник, М. Эйве, В. Смыслов, Т. Петросян, Б. Спасский, Р. Фишер, Б. Ларсен, П. Керес, В. Корчной, Д. Бронштейн… Приводим две партии из этого сборника, никогда не публиковавшиеся в нашей печати.
Ю. АВЕРБАХ, международный гроссмейстер.
С Робертом Джеймсом Фишером мне удалось встретиться за доской один-единственный раз. Произошло это на самой заре блистательной шахматной карьеры будущего одиннадцатого чемпиона мира.
В 1957 году, когда Фишеру было всего 14 лет, он победил в чемпионате США среди взрослых, на целое очко опередив второго призера С. Решевского, и завоевал право участвовать в межзональном турнире на первенство мира. Турнир тот состоялся осенью следующего года на одном из морских курортов Югославии. Там я впервые Фишера и увидел. Это оказался худенький подросток в свитере и джинсах, немного застенчивый и даже диковатый в обращении с окружающими. Бобби, как участники и журналисты быстро стали его называть, без малейшего интереса взирал на красочную природу солнечной Адриатики. Его не прельщали ни золотой песок, ни лазурное море. Все его помыслы были сконцентрированы на шахматах. Они составляли его внутреннюю жизнь. Он всецело был ими поглощен. И в борьбе за шахматной доской этот юнец, почти еще ребенок, показывал себя как вполне сложившийся шахматный боец, демонстрируя удивительное хладнокровие, точный расчет, прямо-таки дьявольскую изобретательность. Меня особенно поразили не столько его весьма обстоятельные дебютные познания, сколько стремление всюду искать новые пути. В игре Фишера не только был заметен огромный талант, но и угадывалась огромная работа по изучению шахмат. Впрочем, судите сами: