• Москва отличается высокой комплексностью инфраструктурных связей и концентрирует в себе масштабный объем индустриальных и постиндустриальных наукоемких производств.
• Москва — точка формирования, входа и выхода инвестиционных и финансовых потоков всей страны.
• Москва характеризуется сверхвысокой концентрацией властных и административных структурностей.
• Москва — лидер в институциональном поле повседневных практик гражданского общества, включая уровень развития корпоративного сектора благотворительности, уровня вовлеченности граждан в добровольческую работу, по активности в сфере частных пожертвований.
Диаграмма 3. «Экономическое влияние — Здравоохранение и безопасность». Траектория ожидаемой эволюции Москвы для снятия дисбаланса развития
Диаграмма выстроена по статистике компании PricewaterhoseCoopers, которая использовала стандарты европейского здравоохранения и безопасности. Так что по «мировым стандартам» Москва при высоком уровне экономического влияния выпадает даже из группы городов-гигантов типа Стокгольма или Сиднея.
Как следствие отставание развития городской среды можно представить на диаграммах пространства трех ключевых вызовов в развитии города.
Что ж, нет ничего лучше карты, которая позволяет оценить стратегический маневр сразу и предложить направление главного удара. В описанной ситуации задача развития городской среды — явно не в процессе «улучшения и приведения к мировым стандартам», а в решении, лежащем в принципиально другой плоскости, — если угодно в новом архитектурном концепте и в иной инфраструктурной связности.
Города являются системообразующим каркасом современной цивилизации. И одним из важнейших их характеристик является плотность заселения жителями, плотность их коммуникации и плотность различных деятельностей. (Плотность — параметр вполне понятный в нашей звездной аналогии.) Сочетание этих параметров вместе с градостроительными решениями, законодательствами и планированием задают экономическую модель города. Как, например, указывал мэр Барселоны Хуан Клос, город не должен «расползаться по большой территории». Это влечет за собой грандиозные инфраструктурные издержки. То есть если заявить адекватные принципы градостроения, можно обеспечить быстрое развитие города.
И здесь можно опереться на опыт стратегических проектов-драйверов. Для Москвы такими проектами стали:
• Информационный фасад России — 317 гектаров ВДНХ, которая измеряется парками и ландшафтами
• Фонд «Сколково», строящий научно-инженерный полис в стиле High-tech, или как его называют «Структуральный экспрессионизм Нормана Фостера»
• Московская школа управления «Сколково», отстроенная в стиле блистательного русского авангарда
• Цифровой город, в котором Москва преуспела настолько, что вошла в десятку самых оцифрованных городов мира (см. стр. 144)
• Инновационный городской кластер, по крупицам собранный Агентством инноваций города Москвы (см. стр. 248–249)
• Образцы креативного пространства на базе раннеиндустриальных объектов: бизнес-парк «Красный Октябрь», Центр современного искусства «Винзавод», дизайн-завода «Флакон» и прочие чудесные реновации
И в противовес этому звездному блеску — безликое «ржавое кольцо» жилой Москвы, на которое разве что иногда падают космические корабли режиссера Бондарчука. Слободы и индустриальные застройки по Вячеславу Глазычеву с кольцами враждебности, графствами и бургами…
И такое пространство с насаженными тривиальными сюжетами, пораженное низкой плотностью коммуникации и тромбозом транспортных горловин, не позволяет Москве достойно светиться на ветви городов-сверхгигантов…
Есть решения?
Использованы материалы исследований по стратегии развития Москвы Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ и Национальногой исследовательского университета «Высшая школа экономики»
Сергей НЕПОМНЯЩИЙ