Стас за все время, что он работал на кладбище, успел уяснить, что степени человеческого горя на похоронах бывают разными. Сегодняшние похороны были просто любопытным мероприятием для собравшейся толпы, ударом по репутации для главврача дурки, политическим событием для посадника и наивысшей трагедией по шкале трагедий для родителей умершего. Всегда больно хоронить своего ребенка, но когда хоронят старшего, да еще и единственного мальчика в семье… Стас не сомневался, что Андрей был у родителей любимым ребенком, даже несмотря на то, что был великовозрастным дебилом, лежал в дурдоме и определенно доставлял семье одни проблемы.
Родители и сестры ушли, только когда уже почти совсем стемнело. Отец увел плакавшую мать, младшая сестренка что–то сказала слишком весело и громко, и старшая на нее шикнула. Средняя сестра погибшего молчала и не проронила ни слова за все похороны. Стас решил, что, пожалуй, эта семья теперь поломана на долгие годы, и в себя они придут еще не скоро. И даже огромная компенсация от Tellurium Games, которую обещал выплатить родне погибших владелец компании Голдсмит, вряд ли заменит им сына.
Сам Стас никуда не торопился, он сидел на перевернутой тачке, и смотрел, как на кладбище опускается осенняя ночь, обещавшая быть ненастной. Стасу сегодня ночью предстояло сторожить кладбище, потому что сторож Петрович слег с очередным китайским вирусом, так что спешить было некуда.
Кроме Стаса возле могилы остались еще два человека — коренастый широкоплечий блондин и подозрительная маленькая девушка, скрывавшая лицо под черным капюшоном толстовки. Обоих Стас где–то видел, но не мог вспомнить где. Наверное, они какие–то блоггеры из интернетов. Впрочем, по поводу блондина у Стаса были сомнения, во время похорон этот парень ничего не снимал на камеру, а просто стоял в стороне ото всех и безразлично смотрел на происходящее. Девушка, которая, судя по торчавшему из–под капюшона пышному кудрявому локону, была огненно–рыжей, наоборот тщательно фиксировала все происходящее на встроенную в кольцо на руке видеокамеру. Но к родным умершего ни девушка, ни блондин не подошли, и вообще оба они вели себя так, как будто желали остаться незамеченными. Где же он их видел? Стас никак не мог припомнить, но тут блондин неожиданно подошел к нему.
— На его месте должен был быть я, — тихо сказал блондин Стасу, и тогда Стас вспомнил его:
— Вы ведь Иван Иванов? Владелец теллурового гвоздя, того самого, который убил этого толстяка?
— Да, — не стал отрицать Иван Иванов, — Это был мой гвоздь, и убить он должен был меня. Я же игрозависимый задрот, это была бы справедливая смерть для меня. А этот парень вообще не играл в игры, насколько я знаю, а лечился от тревожного расстройства…
— Справедливых смертей не бывает, поверь мне, — пожал плечами Стас, — А этот гвоздь тебе правда передал брат в пироге?
— Да, все так. Этот рипнувшийся толстяк просто хотел жрать и спер мой пирог…
— Андрей, — уточнил Стас, — Его звали Андрей. Просто называй его по имени и постарайся принять тот факт, что хотя он и скопытился от твоего гвоздя, ты в этом не виноват. Если не примешь это — задержишься в своей дурке надолго. Кстати, почему ты еще не там?
— Главврач взял меня на похороны, сказал, что после мы вместе вернемся в дурку, — ответил Иван, — Но он был слишком занят оправданиями перед посадником за смерть Андрея, так что, видимо, забыл про меня и уехал один.
— И как теперь? Если что каршеринговая тачка стоит перед кладбищем, она с автопилотом, так что можешь воспользоваться, даже если не умеешь водить.
— Я воспользуюсь ей, — подтвердил Иван Иванов, — Только вот поеду не в дурку.
— А куда, домой? Понимаю…
— Да на хрена мне домой? — удивился Иван, — Там мне все равно не дадут поиграть. Нет, я поеду в игровой клуб. В «Ганзейские игрища». Там есть VR камеры и не спрашивают документов. Так что пока главврач будет меня искать — я уже успею погамать пару суток.
— Блин, парень, ты вроде только что страдал от чувства вины. Неужели эта история с гвоздем–убийцей, который чудом не ухлопал тебя самого, ничему тебя не научила? — удивился Стас.
— Научила, — согласился Иван, — И чувство вины я все еще испытываю. Вот только я игроман, а болезнь есть болезнь. Ты же не думал, что меня просто так упекли в психушку? То–то и оно. Я сумасшедший. И мне нужно поиграть.
— Ну как знаешь, — рассмеялся Стас, он вдруг заметил, что девушка в капюшоне исчезла, теперь на кладбище не было никого кроме Стаса и его сумасшедшего собеседника.
— Слушай, а что это за рыжая девка? — спросил Стас.
— Которая все снимала? — уточнил Иван, — Мне она тоже показалась подозрительной и как будто знакомой.