Да, но Рогус… Рогус же не мог быть воспроизводящим фарсаном. Значит… Неужели у него в каюте аппаратура Вир-Виана? Что же делать?
Насколько мне помнится, это случилось в первый год нашего полета. И все остальные годы никто не подозревал, что вместо Али-Ана его обязанности на корабле выполнял — да еще как безупречно! — фарсан. Быть может, остальные члены экипажа тоже стали жертвами Рогуса, который “работал” уже вместе с Али-Аном? Но когда?
Во всяком случае, я хорошо помню, что совсем недавно, за день до квантового торможения, дверь каюты Рогуса захлопнулась за Сэнди-Ски…
Когда думаю обо всем этом, кровь холодеет в моих жилах, и я задаю себе вопрос что же делать?
Бороться? Но бороться с фарсанами невозможно, бессмысленно. Голыми руками их не возьмешь. Они обладают страшной физической силой. Правда, на корабле, в грузовом отсеке, хранится лучевое оружие на случаи, если обитатели других планет проявят агрессивность. Это оружие я мог бы незаметно взять. Но лучи, смертельные для людей, бессильны против фарсанов.
“Но кто же остался в живых? И почему я жив? Почему фарсаны Рогус и Али Ан в первую очередь не убили меня — начальника экспедиции, капитана корабля?” Вот с этими отчаянными мыслями мне и надо сейчас попытаться заснуть. Заснуть обязательно. Ведь мне предстоит завтра вести себя среди фарсанов так, чтобы они не знали о моих догадках. Одному мне не справиться с фарсанами. Поэтому надо рассказать живым членам экипажа о своих подозрениях Но кто же остался в живых? Кто?
16-й день 109 года
Спал отвратительно. Почти все время снились фарсаны. Особенно часто один из них, — с хитрой, плутоватой физиономией. Мне слишком близко пришлось столкнуться с ним на Зургане во время войны. Мне снилось, что я спасался от него бегством. Кругом ни души, лишь бескрайняя знойная пустыня. Пески, раскаленные камни и огненный глаз солнца на белесом небе. Я обернулся и с ужасом обнаружил, что фарсан догоняет, что он совсем близко. Я уже хорошо видел его наглую ухмылку и насмешливо сощуренные глаза. Задыхаясь, я снова бросится вперед, туда, где за высокой грядой барханов находились люди. Они спасут меня… Но фарсан неумолимо приближался. Вот-вот он схватит меня своими страшными руками и раздавит, как мошку. Неожиданно я ощутил в своих руках увесистый металлический стержень. Обернувшись, молниеносно обрушил его на подбежавшего фарсана. Его голова с хрустом развалилась… Этот хруст показался во сне таким омерзительным и реальным, что я тотчас проснулся.
Я лежал с открытыми глазами. Воображение, распаленное страшным сном, рисовало одну картину за другой. Чаще всего вспоминался Вир-Виан — главарь этой космической банды фарсанов. Вспомнилась его теория чередующейся гибели цивилизаций. Каждая цивилизация, возникнув на какой-либо планете с благоприятными условиями, достигает более или менее высокого уровня развития, а затем бесследно исчезает в водовороте космических сил. Таков, говорил Вир-Виан, неизменный круг железного предначертания. Так было миллиарды веков назад, так будет всегда, если мы не установим благодетельную диктатуру нашей Зурганы над всеми населенными мирами. Нужна железная власть одной избранной планеты, чтобы успешно бороться с враждебными космическими стихиями. А для установления диктатуры, утверждал Вир-Виан, для вечного цветения цивилизации на нашей планете необходимы космические завоеватели, фарсаны…
Какая все таки чепуха лезет в голову! Не могу же я согласиться с бредовыми теориями Вир-Виана. Это означало бы, что я не только поддался минутному ужасу перед его фарсанами, но даже капитулировал перед ним.
Я сел на постели и зажег свет. Из зеркала на стене незнакомо глянуло бледное, растерянное лицо. “Хорош”, — сумрачно усмехнулся я.
Вскочил и, чтобы освободиться от хаоса мыслей, успокоиться, долю ходил по каюте. Почувствовав усталость, снова лег и решил во что бы то ни стало заснуть. Надо отдохнуть, обрести выдержку и бороться. Не сдаваться, а бороться и бороться…
Но едва я закрыл глаза, как с шумом открылась дверь каюты Рогуса. По звуку я точно определил, что это была дверь именно его каюты.