И Рогус самодовольно расхохотался. Я вздрогнул от этого хохота Рогус торжествовал. Не рано ли? Немного помолчав, Рогус спросил:
— Почти все… Труды самого Тонри-Ро полностью..
— Хорошо Но этого мало Надо вобрать в свою память большую часть сведений из смежных областей науки.
— Знаю. Планетология, физика ядра, нейтринология, радиоэлектроника…
— Кроме того, Тонри-Ро, как ты знаешь, любит поэзию.
— Особенно Рой-Ронга, — подхватил “мой” фарсан. Он вскочил и вышел на середину каюты.
Расставив ноги и подняв правую руку, фарсан начал декламировать отрывок из поэмы Рой-Ронга
— Не так, — недовольно проворчал Рогус — Жаль, что ты не видел, как этот простачок читает в кают-компании О, это зрелище! Смотри.
И Рогус начал буквально глумиться надо мной, передразнивая и утрируя мою манеру читать стихи.
Я не предполагал, что фарсан Рогус затаил такую злобу против меня — единственного оставшегося в живых человека Вероятно, настоящий Рогус, тот, который был убит фарсанами на Зургане, тоже был человеком завистливым и злым и также тщательно скрывал это.
— Не верю, — смеялся “мой” фарсан, глядя, как Рогус изображает меня.
Смех его был какой-то жидкий и невыразительный.
— Не то, — поморщился Рогус — Тонри-Ро смеется не так. А впрочем, все это неважно.
— Как неважно? — гнусавил “мой” фарсан. — Мне нужна индивидуальность Тонри-Ро. Без нее я чувствую себя неполноценным. Твои тренировки почти ничего не дают. С их помощью я заучил лишь несколько привычек Тонри-Ро. Но это не то Я даже не имею его голоса. Я хочу быть капитаном корабля. А для этого мне нужно приобрести индивидуальность Тонри-Ро сразу, одним приемом, вот так..
Я с ужасом увидел, что фарсан растопырил пальцы и сделал вид, что вцепился ими в мою голову. Я знал, что таким приемом с помощью особого излучения фарсаны “обшаривают” человеческий мозг, исследуют его микроструктуру. При этом все знания и опыт человека, система его мышления, вся наследственная и приобретенная информация как бы переливаются из человека в фарсана. Человек после этого погибает.
“Мой” фарсан продолжал с вожделением изображать, как он шарит пальцами, испускающими лучи, по моей голове.
— Хватит паясничать, — грубо прервал его Рогус. У тихого и скромного Рогуса появились новые черты — грубость, решительность и властолюбие. Видимо, власть над фарсанами (он был здесь их вождем) портила Рогуса.
Показывая на шкаф — дьявольское изобретение Вир-Виана, Рогус добавил с недоброй усмешкой.
— Мы из Тонри-Ро на обратном пути сделаем еще одного воспроизводящего фарсана. Постараюсь, чтобы он был безупречен, вроде Лари-Ла или Тари-Тау. У Сэнди-Ски есть кое-какие незначительные отклонения, но они незаметны. Новый фарсан будет полностью обладать индивидуальностью Тонри-Ро. Он-то и станет капитаном корабля.
— А я? — забеспокоился гнусавый.
— Насчет тебя у нас появились другие соображения, — сказал Рогус. — И тебе необязательно абсолютное сходство с прототипом. Если планета Голубая населена разумными существами, что вполне вероятно, то мы оставим тебя там с необходимым оборудованием. И ты уже знаешь свою задачу — установить на планете наше господство — господство шеронов и фарсанов.
— Не так уж плохо, — улыбнулся гнусавый.
— Да, не так уж плохо, — согласился Рогус. — А сейчас ты должен помнить о том, что никакая материальная система — будь то живой организм или машина — не может выработать сведений или указаний, в которых содержалось бы больше информации, чем ее поступило в память системы извне. Это и есть закон сохранения информации — такой же фундаментальный закон природы, как и закон сохранения энергии и вещества.
— Понимаю. Я и так сейчас много работаю, вбираю в свою память огромное количество информации.
— Особенно ты должен налегать на биофизику, электронику, нейтринологию…
Но Рогус не закончил перечисление наук. Взглянув в мою сторону, он нахмурился.
— Сколько раз я тебе говорил, чтобы эту щель ты заделал сам, — сказал он и насмешливо добавил:
— Видимо, ты такой же лентяй, как и твой прототип Тонри-Ро.
К сожалению, это была правда — я несколько ленив, когда дело касалось мелочей.
— Придется самому заварить щель, — проворчал Рогус и, взяв в руки инструмент, направился к стене.
Я спрятался за баллон и затаил дыхание. Раздалось шипение — и щель исчезла. Я попробовал приложить ухо к стене. Но голоса доносились настолько глухо, что я не мог разобрать ни одного слова.
30-й день 109 года
Эры Братства Полюсов
Сегодня днем я так и не притронулся к дневнику. И только сейчас, уже поздно вечером, сел за клавишный столик. Признаюсь — весь день у меня было подавленное настроение. Рухнула последняя надежда найти живого человека. К тому же не очень приятно чувствовать, что на корабле находится уже готовый мой двойник — фарсан. Весь день мне не давал покоя вопрос: как смог Рогус, оставив меня в живых, воспроизвести мою внешность и даже некоторые привычки и врожденные качества? Правда, “мой” фарсан неполноценный — обладая вполне конкретной физической индивидуальностью, он не имел духовной.