Нельзя не признавать также и того, что речь идет о целостности и убежденности, пронизанных неукротимой страстью. Такая страсть может жить только в душах людей, глубоко идеологичных и даже сверхидеологичных. Можно (а по мне, так и должно) видеть в этих людях величайших преступников и злодеев, когда-либо выходивших на сцену мировой истории, врагов человечества и своих врагов. Но нельзя не отдать этим людям должного. Это было бы глупо, пошло и унизительно. С врагом надо бороться, отдавая себе отчет в том, какими реальными качествами он обладает.
Написание Свеном Гедином приведенного мною выше некролога — это подвиг нацистского героя, человека, глубочайшим образом индоктринированного в святая святых нацистской, в том числе и оккультной, веры.
Те, кто считают иначе, в том числе и биографы Свена Гедина, бегут от неудобной правды, утверждая, что Гедин был просто блажным, упертым человеком, знающим о своей безнаказанности и желающим резать правду-матку. Не было таких людей в апреле-мае 1945 года. Были суперубежденные нацисты, сохранявшие верность не только идее, но и любимому фюреру. И были все остальные. Эти остальные, как бы они ни вели себя ранее, отпрыгивали от нацизма и Гитлера в момент сокрушительного, позорного краха. Повторяю, крах был так сокрушителен и так позорен, что не отпрыгнуть могли только избранные из избранных. Один из них — Свен Гедин.
Он не упертый знаменитый старик, решивший поблажить. Такие старики могли вести себя вышеописанным образом или до суперпоражения, или через несколько лет после него. Но не в момент поражения.
Он — рыцарь, сохраняющий верность черному ордену, черному рейху, а значит, и тому черному солнцу, которое мы обсуждаем. Но для того, чтобы сохранять эту верность в столь страшный момент, ею надо обзавестись раньше. Когда?
Савитри Деви — одна из известных оккультных неонацисток. Она вошла в большой неонацистский клуб уже после краха Третьего рейха. Такие убежденные неофиты существуют у любого крупного рухнувшего начинания. Савитри Деви — это совсем не Свен Гедин. Это родившаяся в Лионе в 1905 году экзальтированная особа, наполовину англичанка, наполовину гречанка, разочаровавшаяся в христианстве в 23 года и сначала решившая поклоняться древнегреческим богам, а потом — в 1932 году — решившая поехать в Индию и причащаться великих индуистских таинств. Она и причастилась самых разных таинств, включая так называемые черные калькуттские таинства.
Влюбившись в Гитлера еще тогда и не имея, в отличие от Гедина, доступа к святая святых рейха, Савитри Деви была вынуждена уныло исполнять поденную оперативную работу, обслуживая интересы Третьего рейха и Японии в Индии. Крах рейха произвел на нее неизгладимое впечатление. Она вернулась в Европу и стала яростно работать на воскрешение рухнувшего рейха, восхваляя всех его героев и Гитлера прежде всего, развивая гитлеровский оккультизм и придавая ему окончательную завершенность. Савитри Деви — это жрица неонацистского оккультизма, обладавшая железным характером, несокрушимой волей, яростной ненавистью ко всему, что враждебно гитлеровской идее, и системой глубочайше антихристианских верований.
Но даже эта сверхстойкая жрица неогитлеризма чуть было не поддалась тому синдрому поражения, который разрушал черные души нацистских нелюдей. Кто излечил ее от этого синдрома и придал ей новые силы? Свен Гедин.
В мае 1948 года она приезжает в Швецию с тем, чтобы встретиться с людьми, сохраняющими верность нацизму. Ей удается встретиться с Гедином. Гедин высказывает надежду на то, что Гитлер жив. Он поселяет в душе Савитри Деви несокрушимую веру в победу неонацистского дела. Он укрепляет ее оккультную гитлеристскую религиозность. Всё это делает блажной старик, на причуды которого не надо обращать внимания? Полно!
Об убежденности Гедина, о его влиянии на неонацизм, о силе его идеологической оккультной неогитлеристской страсти говорят многочисленные документы. Это и обращение Свена Гедина к немецкой молодежи, и его переписка с младшей сестрой Гитлера Паолой Вольф, сохранившей верность брату.
Свен Гедин умер 26 ноября 1952 года. Перед этим он тяжело болел и постепенно слабел, впадая в некое особое состояние между жизнью и смертью. 22 ноября 1952 года, за 4 дня до своей смерти, он по просьбе своего давнего друга Нильса Амболта пишет письмо некоей Кайсе Стине Викман, 15-летней девочке, которая получила в школе задание рассказать об азиатских путешествиях Гедина и просит у него совета и помощи в составлении доклада. Гедин посылает ей свой портрет. Он пишет: «Передавай привет пустыням и горам, когда будешь рассказывать о них. И скажи им, что я тщетно стремлюсь увидеть их вновь отчасти потому, что мешают мои большие годы, отчасти из-за непроницаемой стены, которую красные в России и Китае воздвигли вокруг любимой страны приключений моей молодости».