1. Передача во внешние коммерческие фирмы части функций, таких, например, как автотранспорт. В результате стоимость для предприятия выросла в разы.
2. Определение целей предприятия не как развитие системы для функционирования РЖД, а как соответствие абстрактным показателям MBA.
3. Целенаправленное переваривание профессионального коллектива в человеческую массу. То есть уверенность руководства, что наличие инструкций сразу делает любого человека специалистом.
4. Сокращение штата, оптимизация работников. Естественно, это не касается менеджмента.
И так далее.
Положение в ИВЦ схоже с положением во многих других отраслях, и на основе этого опыта можно предположить, как могут развиваться события в СМП.
А вот к чему это приведет при нарастании плотности таких «оптимизаций», можно угадать, как мне представляется, с довольно высокой точностью. Резко ухудшатся социальное обеспечение и возможности основного населения нашей страны. Те социальные блага, которыми мы пользовались, либо станут слишком дороги, либо попросту исчезнут. Тогда общество, еще не забывшее про бесплатное или условно бесплатное социальное обеспечение придет в состояние, которое очень легко можно будет раскачать до массовых социальных протестов.
И именно в этой точке процесса необходимо, чтобы у патриотических сил уже были готовы механизмы работы с протестными силами. Но для того, чтобы это стало возможным, надо, как мне кажется, создавать комитеты по всем ключевым социальным направлениям. Комитеты, аналогичные комитетам по защите исторической справедливости, создание которых только начинается. И в случае успешного результата данный опыт будет крайне полезно распространить на все ключевые социальные направления.
Не станет ли первая помощь последней?
Отклик на статью «Будет ли «Скорая» скорой помощью?», опубликованную в № 163 от 3 февраля 2016 г., рубрика Социальная война
В своей статье Михаил Дмитриев затронул тему парамедиков — людей со специфическими медицинскими навыками, которые в скором времени придут на смену врачам «скорой» и будут оказывать пациенту первую помощь до момента его доставки в стационар.
На Украине интерес к этой теме гораздо выше, нежели в России. Кроме того, если в РФ реформу только планируют, то украинскую «скорую помощь» уже довольно долго превращают в службу доставки специфического — живого и не очень — «груза». В результатах украинских реформ можно разглядеть контуры недалекого будущего службы «скорой помощи» в России.
Интерес к теме первой помощи на Украине возник во время государственного переворота 2013 года. Мне довелось наблюдать это, что называется, с близкого расстояния. Тогда в центре Киева действовала внушительная сеть волонтеров, которая оказывала первичную помощь боевикам, получившим травмы в столкновениях с милицией и «Беркутом». Часть импровизированных «парамедиков» составляли студенты столичных медицинских вузов. Непрофессионалов было гораздо больше, поэтому неимоверную популярность приобрели профильные курсы и тренинги. В личных беседах инструкторы одного из специализированных тренинговых центров Киева в этот период оценивали рост числа слушателей курсов первой помощи в восемь раз.
Я проходил подобные курсы несколько позже, когда гражданская война уже переместилась в Донбасс, но и тогда желающих было много, записываться пришлось заранее. Слушатели четко делились на две категории: на тех, кто готовился ехать в так называемую «зону АТО» помогать или непосредственно убивать сограждан, и на тех, кто скептически относился к украинской медицине и возможности получить качественную помощь в случае необходимости. Развал государства объединил всех в желании получить полезные знания, поскольку жизнь превратилась в одну большую экстремальную ситуацию, где каждый может полагаться только на себя.