Таким образом, нефтегазовый экспорт из России в 2015 году составил $198,8 млрд, из которых 73,4 % приходится на экспорт нефти и нефтепродукты (в сумме $157 млрд) и 26,6 % — на экспорт газа ($41,8 млрд). Кроме того, ценообразование в долгосрочных контрактах на поставку газа (по которым работает Россия) привязано к ценам на нефть и реагирует на них с отставанием примерно в 6–9 месяцев. То есть наш газовый экспорт сегодня ориентируется на нефтяные цены 6–9-месячной давности (тогда нефть марки Brent торговалась в районе $55 за баррель).
Стоимость совокупного экспорта из России в 2015 году составила $340,3 млрд (снижение на 31,6 %). Таким образом, доля нефти и нефтепродуктов в экспорте из России составляет 46,1 %, доля газа — 12,3 %, доля нефтегазового экспорта в целом — 58,4 %. То есть экспорт продукции нефтяной отрасли приносит почти вчетверо большую экспортную выручку, чем экспорт газовой отрасли, и это без малого половина от всей экспортной выручки страны. И потому на сегодня именно фактор цен на нефть является определяющим для устойчивости российской экономики.
А ведь с нефтью явно происходит что-то неладное.
То, что резкое падение цен на нефть привело не к снижению добычи, а, наоборот, к ее увеличению и даже дополнительному демпингу производителей, по-своему нормально. Нефтяные компании и те страны, для чьей экономики экспорт нефти имеет критическое значение, пытаются возместить убытки от падения цен путем увеличения объема продаж, что и приводит к росту добычи и демпинговой войне. Падение же инвестиций в освоение новых месторождений пока не сказалось на нефтяном рынке.
Рынок пока не реагирует на новости о недофинансированности будущей добычи нефти на сотни и сотни миллиардов долларов (я уверен, что не за горами тот день, когда в оценках зазвучит слово «триллион») и, как следствие, о рекордном падении числа действующих буровых установок. Например, 19 февраля 2016 года Financial Times сообщила, что число работающих буровых установок в США снизилось до минимального уровня с 2009 года. В этот же день цена на нефть марки Brent снизилась на 0,42 % до $33,12 за баррель. А ведь нынешний мировой рынок живет ожиданиями, отыгрывая в ценах будущие события задолго до того, как они должны произойти.
Подобную реакцию можно было бы объяснить ожиданием падения мирового спроса на нефть. Но Международное энергетическое агентство, как и другие ведущие экспертные центры, прогнозирует рост спроса на нефть как в краткосрочной, так и в долгосрочной перспективе.
То есть нефтяной рынок получает новости о том, что добыча нефти всё больше и больше недофинансируется, что спрос на нефть будет расти и… держит устойчивый падающий тренд цен на нефть.
Может быть, дело в том, что игроки на нефтяном рынке рассчитывают на новые объемы предложения, связывая особые надежды с Ираном?
Снятие «ядерных» санкций с Ирана частично открывает ряд рынков для иранской нефти. Но именно частично, так как долларовые сделки с Ираном всё еще представляют проблему из-за других, оставшихся в силе, санкционных ограничений со стороны США. Но главное — это объемы.
До снятия санкций Иран экспортировал 1 млн баррелей в сутки (около 49 млн тонн в год). После снятия санкций Иран заявил о намерении в течение 2016 года удвоить свой экспорт, доведя его до 2 млн баррелей в сутки. 14 февраля 2016 года заместитель министра нефти Ирана Рокнеддин Джавади заявил, что Иран уже увеличил свой экспорт на 400 тыс. баррелей. Напомню, что в 162 номере газеты «Суть времени» Ю. В. Бялый приводил оценку «серого» (обходящего санкции) экспорта нефти из Ирана в 300–400 тыс. баррелей. То есть в данном случае речь может идти о легализации тех объемов нефти из Ирана, которые и ранее были на рынке, формально имея другие страны происхождения.
Что же касается оставшихся 600 тыс. баррелей, на которые Иран собирается увеличить свой экспорт в 2016 году, то они составляют 0,6 % от мировой добычи нефти (96,3 миллиона баррелей нефти в сутки в 2015 году). Для сравнения, Ливия в 2011 году экспортировала 1,6 млн баррелей в сутки. В результате гражданской войны и иностранной военной интервенции экспорт из Ливии обрушился. Но это не привело к потрясениям на рынке нефти. На уровень добычи, достигнутый при Каддафи, Ливия не вернулась по сей день. Выйдя на 800 тыс. баррелей в сентябре 2014 года, добыча нефти в Ливии вновь обрушилась до 180 тыс. баррелей в начале 2015 года, а затем частично восстановилась до 400 тыс. баррелей в сутки. Более того, в результате перманентной войны, идущей на территории Ливии, систематически возникает угроза полного прекращения экспорта нефти из этой страны. Однако потеря экспорта из Ливии не мешала нефтяным ценам пикировать вниз на протяжении 2014 и 2015 годов. Но сейчас цены особенно сильно падают на каждой новости из Ирана, вроде «в Европу прибыл первый танкер с иранской нефтью».