(Ну да, так, в затылок, убивали погонщики вышедших из повиновения индийских слонов: стальным клином, несколькими быстрыми ударами тяжелого молота. При чем тут стрела? И при чем тут мумак, у которого путь от поверхности затылка до спинного мозга минимум втрое больше, чем у индийского слона: туда пожарный багор отбойным молотком надо забивать!)
Может, стрела была отравлена? Да нет, все равно не выходит. К тому же это слишком особая тема, и мы подступимся к ней в другой раз.
А в этот раз, пожалуй, вернемся на нашу землю. Именно на нашу, т. е. на Русь (допустим, Киевскую). Как у нас обстояли дела со стрельбой из лука?
«…В книге Марии Семеновой ‘"Волкодав”, главный герой которой по всем признакам является нашим идеализированным предком, мы, помимо всего прочего, встречаем описание веннского (читай — славянского) лука: “…высотой до груди стоящему человеку, спряженный добрым мастером из можжевельника и березы, оклеенный сухожилиями и рогом и повитый сверху берестой. Страшное оружие. Из таких вот и пробивают дубовую доску за двести шагов”. Приятно, когда человек знает, о чем пишет. И вдвойне приятно, если написано хорошо…»
(Б. Агрис и Д. Большакова «Снайперы без винтовки. Луки и арбалеты в истории и фэнтези». «Мир фантастики», декабрь 2003)
Ну, кому как. Я, например, приятственных чувств не испытал. Ни при анализе этой вот статьи, ни при чтении «Спаниеля»… пардон, «Волкодава», ни даже при просмотре его недавней экранизации.
Прежде всего, береза — грубоваты и ширпотреб (равно как и оклейка берестой). На изготовление луков эти материалы вовсю шли — но не элитных!
Потом, дистанция двести шагов — это заметно меньше, чем двести ярдов. А двухсотярдовое расстояние у английских longbowmen считалось «кандидатским минимумом» для эффективной стрельбы: с теми, кто на таком расстоянии не пробивает доску, вообще не разговаривали. «Докторская степень» наступала на 400 ярдах. И это, кстати, не предел. Не будем путать дубовую доску со стальными латами!
Так что Пекинесу… то есть Бультерьеру… ну, вы поняли… особенно хвастать нечем. Даже тем, что он, на мой вкус, скорее норманн, чем славянин: фрау Семенофф хронически одержима комплексом неполноценности перед Великим Скандинавским Мифом и всеми силами отчаянно «славянизирует» варягов. Но это, как говорили классики, «совсем другая история».
В любом случае никакому варягу я не посоветовал бы стрелять из такого лука в прыжке с пируэтом, как ухитряется Волкодав. Все-таки лук — не винтовка, у которой для выстрела достаточно нажать на спуск; помимо «разрывного» движения рук в натяжении тетивы участвует все тело, включая (прежде всего!) опорную ногу. Ну и во что же она упирается в момент прыжка?
…В домонгольский период Русь луком на поле боя пользовались эффективно (главным образом — в коннице), но весьма умеренно. Это было вспомогательное оружие начала битвы и «огневой поддержки» натиска тяжелых копейщиков (тоже конных). Из великого перечня зафиксированных в летописях сражений известно лишь два, исход которых во многом определила перестрелка. Видимо, Русь не пошла бы ни по английскому пути, ни по монгольскому. В «доармейский» период лук, как классическое оружие засад, играл несколько большую роль — но к XI–XIII вв. стал постепенно отходить на второй план.
В новгородских краях он долго играл весьма значительную роль и во время пеших сражениях — но это, пожалуй, связано вообще с меньшими, чем в остальных регионах, возможностями применения конницы. Впрочем, даже там лук оставался хотя и достаточно важным, однако все-таки второстепенным средством ведения боя.
Разные способы крепления тетивы к луку
Последняя попытка возродить английский лук как «второе оружие» пикинеров. Время действия — 1625 г. Место действия — именно Англия. Источник — трактат Вильяма Ниде, посвященный тактике действий в боевом строю и фиксировавший не «теоретически желательное», а практически осуществленное. Как видно, в ту уже вполне мушкетерскую эпоху отдельные лучники-практики еще встречались — однако сословие, порождавшее английских лучников, уже сошло на нет…