Плавучая батарея “Протектрис”
Так ли было на самом деле, установить трудно, но факт остается фактом: интерес к железной броне пробуждается в разных странах лишь в 40-х годах. Первыми здесь были, по-видимому, американцы братья Р. и Е. Стивенсы, которые в 1841 году представили на рассмотрение правительственной комиссии проект броненосной плавучей батареи для защиты Нью-Йорка. Полутораметровую толщу дубового борта, сооруженного Фултоном на «Демологосе», они предложили заменить железными плитами толщиной 102 мм. И это была не единственная перспективная новинка, содержавшаяся в проекте Стивенсов. Разработанный ими корабль при весьма значительном по тогдашним понятиям водоизмещении — 6 тыс. т — должен был развивать скорость 17 узлов, нести броневой пояс и броневую палубу со скосами, орудия на поворотных платформах с паровым приводом, балансирный руль, два винта, котел высокого (3,5 атмосферы!) давления и многоцилиндровые высокооборотные паровые машины. Хотя в 1843 году правительство США заключило с братьями контракт и ассигновало на постройку батареи 560 тыс. долларов, этот уникальный корабль так и не вступил в строй: узнав о результатах испытаний, проведенных в Англии в конце 40-х годов, правительство США отказалось от достройки батареи Стивенсов, и ее корпус многие годы простоял в Хобокене в штате Нью-Джерси. Что же это были за испытания?
«Владычица морей» всегда пристально следила за новинками в военно-морском сооружении, которые могли угрожать ее могущественному флоту. Слухи из США и Франции о броненосцах, способных в мгновение ока свести на нет боевую ценность деревянных линейных кораблей и фрегатов, насторожили англичан. В 1549… 1851 годах они установили на железном судне «Самум» двухслойную броню из 6,4-мм железных листов и обстреляли ее ядрами и бомбами из 163-мм орудий. Эти испытания показали, что ядра, пробивая железный лист, порождают рой губительных для людей осколков весом от 12 гр до 1 кг. Их устрашающий вид и рваные зазубренные края произвели такое впечатление на участников испытаний, что в английском флоте возникло резко отрицательное мнение о ценности брони. «Лучше получить аккуратное пулевое ранение, чем рваные и часто неизлечимые раны, которые причиняют осколки, вырванные из железных бортов», — писал тогда известный британский морской артиллерист Г. Дуглас.
Так, за осколками английские эксперты просмотрели два принципиально важных обстоятельства. Во-первых, даже удар о тонкую броню раскалывал бомбу до того, как она взрывалась, что спасало корабль от разрушительного действия бомбических пушек. А во-вторых, англичане не догадались довести толщину броневых листов до такой величины, при которой ядро оказалось бы не в состоянии пробить их. И вот парадокс: в середине XIX веха Англия — тогда наиболее промышленно развитая страна — отвергает железо как материал для военных кораблей и демонстрирует упорное предубеждение против брони!
И когда сокрушительное действие русских бомбических пушек в Синопском бою сломило это предубеждение, неподготовленность британского флота к броненосному кораблестроению оказалась столь велика, что первыми английскими броненосными кораблями стали точные копии французских батарей. Да и то это стало возможным лишь в силу сговорчивости Наполеона III, приказавшего передать их чертежи извечным соперникам французского флота.
Англичане, по незначительно измененным французским чертежам, заложили пять батарей, но одна была уничтожена пожаром еще во время строительства.
Из четырех построенных во время войны, две — «Глаттон» и «Метеор» — были отправлены на Черное море, а две другие предназначались для кампании в Балтийском море. Британские батареи были несколько быстрее французских, обладали лучшей маневренностью, имели на две пушки меньше, однако оказались построены слишком поздно, чтобы принять участие в сражении при Кинбурне.
Надо сказать, что союзники по Крымской войне Англия и Франция, стали после нее не только двумя главными морскими державами, но и практически морскими «монополистами». Такое положение только подстегивало обе страны, создавшие обширные мировые империи, к дополнительному соперничеству. Франция отставала от «владычицы морей» по боевой мощи линейных флотов, поэтому приход «железной эры» давал ей отличный шанс.
Один бронированный корабль мог успешно выдержать сражение с несколькими «деревяшками» (позднее это успешно продемонстрировал в гражданской войне в США броненосец южан «Вирджиния», более известный под своим первоначальным названием «Мерримак». Он безнаказанно уничтожал эскадру северных штатов до тех пор, пока на выручку не пришел знаменитый «Монитор»). Это означало одно — морское соперничество можно начинать практически с нуля! Прекрасный шанс для «вечно второй» Франции!