Теперь голос был увереннее, громче. Она сказала то, что давно хотела сказать.
Карин положила руки на стол.
– Опять за старое. Все время ты, ты, та. А как же я? – Йоран поднялся и начал театрально жестикулировать. – Я так больше не могу, – пародировал он ее голос. – Как ты думаешь, я себя чувствую? Как мне приходится? Ты чертов эгоист!
Он скрестил руки на груди и ждал ответной атаки. Которая не последовала.
Пять лет, думала она, выходя из кухни с кружкой в руках. Когда все успело закончиться?
Йоран вышел вслед за ней.
– Серьезно, Карин. Я столько для тебя сделал? Ты об этом не забыла?
Эта реплики мученика была словно взята из плохого фильма. Для него ссора была развлечением. И это взбесило Карин. Злость, скопившаяся в ней за пять лет, вырвалась наружу. С нее хватит! Она швырнула синюю чашку с кофе в стену, и осколки полетели во все стороны.
– Ты совсем спятила? Что ты творишь?
Он уставился на осколки и кофе на белой стене.
– Что именно ты для меня сделал? Что? Назови хоть одну вещь! Даже мой день рождения в январе ты забыл. На дворе май, а ты меня так и не поздравил, – плевалась она, как бешеная кошка.
– Но я же позвонил. А подарка у меня не было, потому что я не смог найти ничего подходящего. Я по-прежнему ищу.
Его спокойствие только разозлило ее еще больше.
Карин вспомнила январское утро два года назад, когда ей исполнилось тридцать. Мама Йорана встретила ее домашним тортом со свечками и песней «С днем рождения тебя». У мамы Йорана, несмотря на работу главным врачом, всегда находилось время. Она будет скучать по ней больше, чем по Йорану. Карин не удостоила его ответом. Что тут можно сказать? Все уже сказано. И ни один раз. Она грустно посмотрела на него. Так это должно было закончиться? А он даже не понимает, что все кончено. Карин села за стол в гостиной. Она опаздывала на встречу с Карстеном, но раз уж она начала этот разговор, лучше покончить со всем этим раз и навсегда. Она отправила эсэмэску Карстену и отключила звук на телефоне.
Йоран продолжал:
– Типично, что ты никак не можешь забыть про день рождения. Тебе есть дело только для материальных ценностей. Это единственное, что имеет для тебя значение. Что ты не получила подарка. Скажи, что ты хочешь, и я сразу поеду и куплю это.
– Это неправда, и ты прекрасно это знаешь. Если ты серьезно так обо мне думаешь, то нам лучше расстаться. Мы хотим разных вещей и…, она подбирала слова…
– Ты не можешь меня бросить. Мы обручены. Ты обещала, что мы будем вместе.
Он протянул вперед левую руку с кольцом.
Она вспомнила первое время, когда они начали встречаться. Бабочки в животе. Бесконечные телефонные разговоры, письма. Как она скучала по нему, когда он был в море. Его голубые глаза и нежные объятья. Его мама, сперва, холодноватая, но потом относившаяся к Карин как к дочери.
Она подумала о романтической помолвке в Кейп Врэт в Шотландии. Мыс гнева, какая ирония, что именно там они обручились. Йоран умудрился потерять свое кольцо спустя пару часов, когда они бросали якорь, но купил новое в Лервике на Шетландских островах. Пять лет они ссорились из-за его работы в море, и ей казалось, что она уже давно мечтает его бросить. Не стоит больше с этим тянуть.
Карин покинула квартиру с облегчением. У женщины было ощущение, что она избавилась от тяжелого рюкзака, который столько лет оттягивал ей плечи. Когда наконец появилась возможность заглянуть внутрь, там не оказалось ничего ценного. Но одновременно ей было неприятно от того, что она причинила другому человеку боль, но умом Карин понимала, что так больше продолжаться не может. Они договорились, что Йоран поживет у своих родителей, пока она не выедет из квартиры. Он думает, что я успокоюсь, сказала себе Карин, заводя машину. Из радио полился голос Мауро Скокко «Я думал, любовь… и…».
Она слушала песню по дороге в участок.
Сири освежила макияж и решительно вошла в кабинет. Она уверенно прошагала мимо Ирен, секретарши Арвида, которая закричала ей вслед:
– Эй, фрёкен, он занят!
Сири замерла, обернулась, смерила Ирен взглядом:
– Для меня у него всегда есть время, – процедила она и, выпрямив плечи, толкнула дверь из красного дерева.
Ее взгляду предстали четверо мужчин за столом.
– Да? – озадаченно спросил Арвид.
– Я думала, что мы вместе пообедаем, – сказала Сири, подошла к нему и положила руки в перчатках ему на плечи. Арвид резко убрал ее руки и встал.