Теперь предстояло найти связь между Алексом Брандтом и Мартой Крейн. Почему? Я полагала, что Софью и Алекса (если, конечно, он был убийцей) связывали тайные отношения, Паула случайно что-то заметила, за что и поплатилась, а с вот Мартой его должно было связывать что-то, и это что-то и стало поводом для убийства. Коллеги? Нет. Соседи? Не похоже. Я набрала номер Алазара, но его телефон не ответил, тогда я вспомнила, что соседка Марты, Сью, говорила, что родители Марты и Алазара живут в Сентервилле. До туда езды минут двадцать.
— Добрый день, Сью! Это Дженни. Извините, что снова Вас беспокою.
— Ничего, я уже освободилась, — ответила Сью.
— Вы случайно не знаете адреса родителей Марты?
— Нет, но у меня есть телефон. Дать?
— Да, пожалуйста.
— Знаете, я еду домой. Не возражаете, если я перезвоню Вам минут через десять. Тут движение такое…
— Конечно, Сью. Я буду Вам очень благодарна.
Через четверть часа у меня был номер телефона родителей Марты. Я позвонила и довольно легко договорилась о встрече. Стоит ли уточнять, что, дожидаясь звонка от Сью, я была на пути в Сентервилль. Огромная туча, та, что я наблюдала около часа назад, стала еще темнее. Быстро смеркалось, и я надеялась, что родители Марты живут около шоссе, а не на какой-нибудь проселочной дороге, где мой низкий седан может легко съехать в кювет или застрять в снегу, который, я была уверена, вот-вот должен был повалить из брюха этого грязно-серого цвета монстра. К счастью, нужный мне поворот был милях в пяти, не доезжая Сентервиля, и к дому вела хоть и не асфальтированная, но вполне сносная гравийная дорога. Я свернула, и камешки забарабанили о днище моего «Доджа».
Рядом с почтовым ящиком — приветственная табличка «Мы всегда рады Вас видеть». Неожиданно откуда-то из-под кустарников, выполняющих роль забора, с громким лаем вылетела небольшая мохнатая собачка. Я резко затормозила, машину немножко занесло. Собачка продолжала лаять и носиться вокруг. Иногда в свете фар я видела ее скалящуюся мордочку. До самого дома было еще метров пятьдесят, и я решила, что безопаснее будет, если я подъеду поближе. С большой осторожностью я отпустила педаль тормоза, и машина медленно поплыла по направлению к крыльцу. Собачка перестала носиться вокруг и сменила тактику, теперь она высоко подпрыгивала, видимо, с целью меня покусать, и, если бы не боковое стекло, ей бы это вполне удалось. Я слышала лязгание несомненно острых зубов прямо у своего уха. Ситуация! Подъехав настолько близко, насколько позволяли приличия, я снова позвонила.
— Добрый вечер, это Дженни. Мне собачка не дает выйти из машины. Она кусается?
— Бегу, бегу, Дженни, дорогая, — заверещала в трубку мать Марты. — Я совсем забыла про Ханну.
Я увидела как открылась входная дверь, и на пороге показалась очень высокая женщина. На ней был длинный плащ, а может пальто.
— Ханна, немедленно домой! — провозгласила женщина, и маленькая собачка мгновенно повиновалась.
— Заходите, — женщина помахала мне рукой, приглашая в дом.
Я вышла из машины и пошла в дом.
— Извините за Ханну. К нам почти никто не приезжает, вот она и радуется всякому гостю.
Я подумала как, наверное, любит эту Ханну местный почтальон.
— Проходите, проходите, — продолжала между тем женщина. Я осторожно прошла в большую гостиную. Ханны нигде не было видно.
— Она уже убежала к хозяину на второй этаж. Ему неможется с тех пор как мы узнали про Марту, — объяснила женщина и протянула мне руку. — Меня зовут Мелинда, а Вы, значит, частный детектив?
Я улыбнулась и кивнула головой.
— Можете так меня называть. Мелинда, мне очень жаль, что с Мартой так вышло, — слова застряли у меня в горле.
— Не надо, и так все ясно. Всем жаль, — пресекла мою попытку выразить соболезнования Мелинда. Мы были уже в гостиной с массивным камином, перед которым стояли два глубоких кресла. В углу, у окна, была елка; вместо украшений на ней были траурные ленточки.
— Садитесь, — пригласила Мелинда, указывая на кресло. — Хотите чего-нибудь?
Я покачала головой.
— Нет, спасибо. Я ненадолго. С Вами уже разговаривали полицейские?
— Да, вчера, — она на секунду замолчала, вспоминая. — Или позавчера здесь целый день отирались. — У меня чай с травами. Давайте все-таки принесу.
Я согласилась. Мелинда пошла на кухню. Я смотрела ей вслед. Не женщина, а настоящий гренадер, правда, похоже, очень славный. Я представила невысокого Алазара рядом с матерью и невольно улыбнулась. Да, наверное, тому нелегко было, хотя почему собственно. Я встала и обошла гостиную — довольно большая комната, немного пустовата на мой вкус. Около входа небольшой журнальный столик, который я сразу не заметила. На столике стояли фотографии Марты. Некоторые были в рамках, некоторые просто лежали на стекле вперемешку с несколькими открытками, по-видимому, соболезнованиями. Я подошла и стала рассматривать фотографии. Марта маленькая в ползунках и в чепчике, Марта побольше с косичками и в коротком платьице, Марта с подружками, Марта рядом с маленьким мальчиком на скамейке в парке. Мальчик, наверное, Алазар. Вырезка из газеты пятнадцатилетней давности. Я прочитала заголовок «Где купить выигрышный билет? Марта Вудсайд выиграла 10,000 долларов в лотерею». Минуточку, значит Марта меняла фамилию. Была замужем? Я сделала пометку в тетради, которую достала из сумки. Из той же сумки я выудила ручку, села в кресло и приготовилась к разговору с Мелиндой, которая со скрипом ввозила в комнату столик на колесиках. Скрипел этот самый столик, Мелинда рассмеялась: