Шесть лет участвовал Рольф в яростных военных походах против испанцев, и лишь несколько раз заезжал теперь уже двадцатитрехлетний юноша к своему приемному отцу Арне Боргерсу и его жене на их тихий и отдаленный крестьянский двор, когда военные походы приводили его к окрестностям Бор-герсвийка.
Так и в этот знойный июльский день Рольф снова был на пути к Ридланду. Но сегодня не только по желанию сердца должен он приветствовать своих приемных родителей и их белокурую дочь Эльзу, нет, сегодня большое беспокойство вынуждает его посетить одинокий двор. Наверняка даже в Ридланде слышали отголоски стрельбы мушкетов, и обитатели Боргерсвийка знают, что война скоро посетит их так долго оберегаемый край. Обитатели еще не знают, что Рольф принадлежит к тем отважным людям, которые за несколько дней до этого пытались прийти на помощь Алкмаару, которому угрожали испанцы.
Итак, он теперь использует короткую передышку в сражении, чтобы посетить своих в тихом Риде, уговорить их покинуть двор и найти убежище за крепкими стенами Алкмаара до тех пор, пока область не будет освобождена от бродящих в округе испанских солдат. Его охватывает ужас при мысли о том, что один из полков разнузданных солдат может случайно найти скрытое место пребывания Арне Боргерса. Как тиха и уединенна, и одновременно великолепна была природа вокруг! Жужжали пчелы, и яркие, пестрые бабочки порхали на лугу. Красные маки на своих тоненьких стебельках качались от дуновения легкого ветерка, который только что поднялся.
Но вот картина меняется. Заканчивается пастбище, и по обеим сторонам узкой, то и дело возникающей тропинки поднимается высокая поросль, сменяется прудами, поросшими камышами и тростниками, между которыми лениво прокладывают себе дорогу ярко переливающиеся протоки.
- Да! - сказал Рольф Эльбертс сам себе. - Вон там на повороте дороги растут ивы. Еще добрые четверть часа, и я у цели.
Три старые, высоко поднявшиеся ивы стоят на низком пригорке, который и огибает тропинка. И морской гез невольно на мгновение остановился, чтобы вытереть пот с горячего лба.
Сюда приходил он со своей сводной сестрой Эльзой, когда ранней весной расцветал фиолетовый шафран, который так любит Эльза, растущий в изобилии на пригорке с тремя ивами.
Высоко вверху из ветвей раздается громкое воркование дикого голубя, и зоркие глаза Рольфа невольно ищут птицу среди серебристо-серых листьев.
Неожиданно до его ушей донесся резкий, шипящий звук, и тотчас его рука потянулась к пистолету.
Голубь запорхал с ветки на ветку, стрела, которая попала в него, была еще в груди, и наконец, с распростертыми крыльями повис он на сучке.
Сразу после этого из кустов за пригорком выбежал мальчик, а лук из ясеня, который был у него в руках, он бросил под иву, ловко взобрался на дерево и сразу же схватил голубя. Он удобно устроился на ветке и стал разглядывать убитую птицу.
То, как мальчик сидел на дереве, - съежившись, загорелые ноги прочно уперлись, голова почти коричневая с густыми рыжевато-коричневыми волосами, ноги короткие, кривые и сильные, руки необычно длинные, и для своего возраста - мальчику было не более двенадцати-тринадцати лет - он производил редкое впечатление. Рольф Эльбертс стоял под деревьями, ветви которых свисали над тропой, и мальчик вверху на дереве не мог его видеть, хотя стрелок из лука смотрел проницательным взглядом в том направлении, где спрятался гез.
На лице у Рольфа появилась улыбка. Он знал мальчика. Это пастушок Марк из Боргерсвийка, сирота, которого из жалости взял к себе Арне Боргере.
Это замечательный мальчик, и крестьянин из Боргерсвийка неохотно отдал бы его обратно, так как мальчик завоевал его любовь. И мальчик старается помочь там, где может: Марк следит за тем, чтобы скот не разбредался, когда ищет корни возле кустов, поросших сочной травой. Марк с помощью лука заботится о желанном жарком из дичи, и только изредка его стрела не достигает цели. Своими рыболовными сетями может он перехитрить в прудах лакомую рыбку. Он обрабатывает со своим хозяином неподалеку от двора землю, на которой они выращивают пшеницу и ячмень; он рубит дрова и всегда готов помочь хозяйке дома и ее дочери во всевозможных домашних делах.