В тот же момент постоялый двор „Под солнцем" обрушился со страшным шумом, и мощное пламя с потоком горящих искр взметнулось в ночное небо. Разом все любопытствующие поняли величину опасности для города, вспомнили о своем имуществе, с ужасом покинули место пожарища и направились к своим собственным домам.
- Ратуша горит! - неожиданно закричали многие пожарники. И тут катастрофа начала увеличивать свой размах. С невообразимой скоростью огонь перебрасывался с дома на дом. Здания стояли близко друг от друга, большинство из них было крыто соломой, у большинства горожан хлева и сараи были построены из дерева.
С оглушительным треском обрушилась башня ратуши, последние любопытные разбежались, и базарная площадь опустела.
- Фридрих! - неожиданно выкрикнул управляющий. - Фридрих!
Мужчины вокруг него с ужасом смотрели на почти полностью охваченное пламенем здание. Тут за ними раздался громкий голос Пумпера:
- Да будет вам известно, что Фридрих, сын господина управляющего, освобожден мною!
Да, Фридрих был свободен, он был спасен! Часы, проведенные в тюрьме, и прежде всего разговор с заключенной странницей образумили его. Он упал на колени и стал просить у Бога о милости, прощении и покое. После этого заснул, пока не был испуган звуком пожарного колокола. Он и женщина начали громко кричать и барабанить в дверь, их услышали, и Пумпер, как он выразительно объяснил, под давлением событий, на свой страх и риск предоставил им отпуск на неопределенный срок.
Глухие звуки пожарного колокола уже смолкли. Пламя, перебрасываемое начавшимся ветром, охватывало все вокруг с непостижимой скоростью. И церковь тоже не осталась невредимой. Не прошло и получаса, как языки пламени лизали уже главную башню во многих местах и озаряли прекрасное, построенное в форме креста с главной башней и восемью маленькими башнями, здание. Вскоре раздался раскатистый звук падающего на землю колокола, так как уже загорелись стропила башни. О дальнейшем тушении пожара нечего было и думать. лей было неописуемо. Треск и шум вновь вздымающихся в небо языков пламени смешивался с причитаниями и криками людей. В хлевах и сараях истошно кричали коровы, овцы и козы. Много скота сгинуло в пламени. Многие сотни людей нашли спасение на восточном берегу, снаружи городской стены. Оттуда они взирали на море огня, вздымали руки, звали своих родственников и друзей, и, полностью бессильные, наблюдали за гибелью города.
Огромные всплески пламени озаряли также и площадь перед церковью. Франц, опершись на руку своей жены, удирая из города из последних сил, добрался сюда. Он сидел, прислонясь спиной к дереву, и стеклянным взглядом смотрел на небо, похожее на море огня. Жена стояла перед ним и из его отрывистых, едва понятных фраз, поняла, что Мэкес Йозеф бросил его в огонь и удрал оттуда с большой суммой денег. От боли Франц стонал, ругался, проклинал Мэкеса и требовал воды. Женщина вынула из своей нищенской сумки грязный сосуд и отправилась искать воду. Когда она вернулась, Франц уже опустился на землю.
- Жена, все идет к концу! Этот негодяй - этот черт -обманул меня! Он меня совершенно обманул! Все, всему конец! Настоящие талеры! Много талеров, много, много, - их хватило бы на всю жизнь...
- Франц, твои часы сочтены, - тихо сказала на это женщина, - подумай о твоих грехах - о наших грехах, нашей вине! Подумай о своей жене, которую ты свел в могилу, и о твоем бедном ребенке! Подумай о моих детях - разве ты не уморил их голодом?! Подумай обо мне - если и я заслужила такую участь! Я иду своей собственной дорогой, и меня не нужно предостерегать. И подумай о Боге! Бог есть! Ты согрешил против Него. Мы оба согрешили, и за это нам обоим воздалось.