Только в доме главы города все еще горела лампа.
Бургомистр не мог найти покоя. Ему было известно, что в последние годы он очень запустил свою службу, и особенно не хватало предусмотрительности и осторожности в отношении безопасности населения. К тому же еще вечером его проинформировали, что правительство приказало провести проверку исполнения им служебных обязанностей и в особенности ознакомиться с документами городской кассы, с протоколами приема и выдачи денег, равно как и с истинным финансовым положением города посредством комиссии из нескольких человек. Для этого он должен был подготовить соответствующие бумаги. Это сообщение вселило в него сильный ужас. На этот раз Ханс Штеффен не сможет ему помочь...
На следующий день с раннего утра Ханс Штеффен возился на руинах „Солнца". Он неустанно убирал с дороги обуглившиеся балки, растаскивал по сторонам части фундамента и все глубже зарывался в мусор. Он хотел достать свой спрятанный клад! Наконец, он добрался до тайного отверстия в стене. Тут у него подкосились колени. С ужасом он смотрел на тайник, который был пуст! Трактирщик долго сидел на упавшем бревне и не отрывал взгляда от почерневшей от дыма голой стены с пустым тайником. Он не чувствовал, что дрожит всем телом, и не заметил, как кто-то неожиданно громко засмеялся.
Тут обхватили его за шею две маленькие ручки. Кэтхен отыскала его и теперь стояла рядом с ним.
- Пойдем, дядя Ханс, пойдем со мной! Не печалься, дядя Ханс! Пойдем со мной к господину Вернеру. Там сейчас моя бабушка. Мы все будем о тебе заботиться.
Она потянула его за руку, он поднялся. Он огляделся отчужденным взглядом, его глаза были безжизненны, ничего не выражали. Отчаявшись, он снова громко рассмеялся. Соседи проходили мимо и уговорили его пойти. Так он был отведен в дом управляющего.
В течение следующих месяцев сотни трудолюбивых рук не успокаивались с раннего утра до позднего вечера. Силами горожан городок возродился из пепла. Господин Вернер, после пожара, отвечая за ведение дел бургомистра и одновременно за руководство восстановлением, был постоянно в делах, чтобы убедить помочь, посоветовать, уладить. Объявленная ревизия его предшественника была успешной. Обвинения, представленные господином Вернером в Шварценберге, оказались обоснованными. После этого барон высказал сожаление о сделанных своему управляющему упреках и извинился. Признания бургомистра показали, что он сам лично был автором анонимного письма.
В замке стало тихо после того, как осенний ветер сдул с деревьев последнюю пожелтевшую листву; баронесса уснула вечным сном в своих живых мечтах о своем Спасителе и Господине. Опечаленный супруг пожелал, чтобы подруга умершей осталась в замке вместе со своей внучкой, чтобы хоть немного заполнить пустоту, которая причиняла ему жестокую боль.
По просьбе фрау Виллинг Христина тоже нашла здесь постоянное место. Она была рада, что может приносить пользу на кухне и в саду.
Ханс Штеффен пережил свою жену Доротею лишь на несколько недель. Позднее по инициативе барона вместе с младшим бароном и Фридрихом Конрад стал посещать училище. В будущем он сможет посвятить себя лесному хозяйству.
Мэкесу Йозефу недолго пришлось радоваться своему золотому кладу. Ему вновь удалось обвести вокруг пальца лесничего барона, Хуберта, и поймать в ловушку несколько оленей. Но Хуберт не терял терпения. Понаблюдав некоторое время за браконьером и при этом совершенно неожиданно обнаружив его хорошо замаскированный дом, он однажды взял с собой несколько отважных мужчин, спрятался вместе с ними в засаде и захватил браконьера, когда тот расставлял свои ловушки. Последовавший за этим обыск дома готовил им большой сюрприз. В маленьком настенном шкафу они нашли старую каменную ступу. Когда ее раскрыли, то на пол выкатилось множество настоящих дукатов. О находке стали целыми днями говорить в городе. Конрад тоже узнал об этом. Он был одним из немногих, кто знал о происхождении денег. Стало также известно, почему на следующий день после пожара Ханс Штеффен так усердно копался в руинах своего дома.