И тогда он успокоился... - Господин Гельвиг, эй, господин Гельвиг! - вдруг раздалось сверху. Ганс так вздрогнул, что чуть не упал в бездну. - Да! Да! -закричал он. - Я здесь, здесь внизу, пожалуйста, пожалуйста, помогите мне! Наверху люди взволнованно переговаривались. - Вы в самом низу, на дне шахты? - Нет, не совсем внизу - где-то посередине... Говорить и подыскивать слова - все это составляло для него невыразимый труд, он так устал... - У нас здесь есть трос. Не могли бы вы его завязать на груди, чтобы мы вытащили вас? - Но у Ганса больше не было сил для того, чтобы схватить трос и обвязать его вокруг себя. Как будто издалека он слышал голоса, еще успел увидеть, как кто-то спускается к нему на тросе с фонарем в руке, а потом потерял сознание.
Когда Ганс пришел в себя, то обнаружил, что сидит на мягком мху, прислонившись к толстому дубу, и молодая девушка держит кружку перед его губами. Какой-то мужчина сидел возле него на корточках и щупал у него пульс. Прошло несколько мгновений, прежде чем Ганс узнал его.
- Михель, вы? - Да, господин Гельвиг. Ну, кажется, вам уже лучше, вы, наверное, совсем выбились из сил. Мы вытащили вас как раз вовремя!
- Слава Господу! Но как вы смогли меня найти, откуда вы узнали, что я был там, внизу? - с ужасом он взглянул в темную дыру колодца.
- Обо всем этом мы расскажем вам попозже, когда вам станет немного получше! Ну, а теперь мы отведем вас к нам домой, там Марга приготовит вам хороший кофе, он принесет вам пользу!
С этими словами Михель и двое других мужчин помогли Гансу встать на ноги и повели его к маленькому дому, расположенному в долине.
- Мы здесь живем с Пасхи! Так как именно с этого времени я в этом районе лесничий. Мною были довольны и поэтому мне дали это место, - с гордостью произнес Михель.
Ганс сел в „хорошей комнате", и вскоре над столом поднимался пар от горячего кофе, приготовленного Мартой. Ловко и проворно она возилась по хозяйству, и была такой же аккуратной и чистой, как и весь их дом.
- Марга может вам рассказать, как случилось, что мы смогли вам помочь, - приветливо улыбнулся Михель своей дочери.
- Сегодня, рано утром, когда Мартин Траубах и другой, у которого большая собака, расспрашивали уличного торговца, не видел ли он вас, я сразу же подумала, что вы, наверное, отправились к руинам возле часовни, так все отдыхающие так поступают. А мне так хотелось поговорить с вами и узнать, как там теперь в Кронтале! Поэтому я попросила разрешения у хозяйки, которой я помогаю после обеда, пойти к руинам, чтобы набрать там к чаю листьев ежевики для ее маленького больного сына. В тени рядом со стеной они особенно зеленые и свежие. Когда я дошла до места, то услышала голоса, а раздвинув немного ветки, увидела Мартина Траубаха и молодого барона; они стояли у самого колодца и горячо спорили друг с другом, а рядом с ними лежала эта ужасная собака. Она не двигалась с места и не упускала из вида колодец. Они пробовали воздействовать на нее и лаской, и грубостью, но прошло какое-то время, прежде чем собака, наконец, пошла за ними. На обратном пути они спорили. Сердце у меня билось так громко - я думала, что это о вас они говорили, и что вы, должно быть, упали в колодец; я побежала домой И рассказала обо всем отцу, и пока он искал тросы и жерди, я сообщила о случившемся еще горняку и его сыну, и потом мы пришли все вместе...
- Это просто чудо, что вы упали на крест! Если бы вы упали на самое дно шахты - в воду - вы бы не выжили! - сказал горняк.
- Перст Божий! - кивнул Ганс. А потом искренно признался: - Как же милостив наш Господь! Еще будучи маленьким мальчиком я узнал Его и Его любовь. Я хорошо помню, как тогда пришел со своими грехами к Спасителю и нашел прощение. Причиной, приведшей меня к Нему, был мой обман. Я тогда точно знал, что, солгав отцу, я согрешил прежде всего перед Богом и нуждался в прощении. Я знал обещание Господа: „Приходящего ко Мне не изгоню вон". Мучимый раскаянием, я признался Ему в моих грехах и получил прощение. С того самого часа я узнал, что мое имя записано в небесах, и был очень счастлив. Но затем были годы, когда мой Спаситель не так уж много значил для меня, я был равнодушен к Его Слову и перестал молиться. И пока мой отец не заболел, я никогда не знал о своем злом сердце, о своем полном бессилии. Тогда я убедился, как обстоят дела с моим доверием и христианским послушанием Господу Иисусу. Я был возмущен тем, что мой отец не выздоровел, да, я выразил неповиновение Господу и считал, что Он должен был услышать мои молитвы. Никогда до этого я не учился тому, чтобы покоряться Его воле, Его мудрому слову, и никогда до этого я не понимал, как надо сохранять самого себя в Его любви. Я взглянул на свою веру, свое доверие - и расстроился! Это был очень болезненный опыт. Но Он снова последовал за мной в Своей удивительной пастырской любви. Как Он меня сегодня оберегал! Он не только дал мне понять, что мое спасение, мое вечное благополучие основано на Его искупительном подвиге на Голгофе, но и также показал мне, что в состоянии помочь и освободить там, где мы уже не видим выхода. И вот я не должен стыдиться, что -как случилось сегодня на руинах часовни - достаточно было одного только такого явного знака, чтобы снова обратить свой ум к Нему и к Его вечной вере.