- Как это понимать? - вскочил Йохен. - Бунт?
- Нет, - ответил Ганс. - Куртхен прав. Воровство -это грех, и мы больше не должны это делать. Так говорил господин Бергер.
- Проклятая воскресная школа! - воскликнул Йохен вне себя от гнева.
- С сегодняшнего дня прекратить туда ходить! Только попробуйте еще раз туда отправиться! Чтобы и ноги вашей больше не было в „теплом зале"!
Когда в воскресенье господин Бергер подошел к „теплому залу", он увидел, что большие мальчики снова сидят на цоколе дома.
- Йохен!
Мальчик сидел нога на ногу, что-то насвистывал и строгал ореховую палочку.
- Добрый день, Йохен! Ты пойдешь со мной?
Йохен с издевкой ухмыльнулся.
- И не подумаю!
Несмотря на отказ, Гельмут почувствовал, что для мальчика все же было нелегко отказаться от его приглашения.
- Не давай дьяволу увлечь себя, Йохен. Ты же знаешь, что он хочет удержать тебя. Вырвись из-под его власти и приди к Господу Иисусу. Разве он не твой Спаситель тоже?
Но Йохен совсем его не слушал, он продолжал беззаботно насвистывать, отбивая такт ногой.
Гельмут Бергер вошел в „теплый зал". Как здесь сегодня пусто! Почти все старшие ребята отсутствовали, и даже Курт. Позже от девочек он узнал причину этого.
- По команде, - думал Гельмут. - По команде они приходят и не являются тоже по команде. Что скажет Криста!
Криста была очень расстроена.
- Мама, как же так? - спросила она разочарованно. - Разве могло такое вообще случиться? Мы же так молились за этих детей, но Господь Иисус не услышал нас. Что ему не понравилось в наших молитвах?
- Нет, Криста, Он был всем доволен. Но, может, Он хочет нас испытать, не перестанем ли мы молиться? Он хочет посмотреть, будем ли мы и дальше молиться и верить в Него, когда все так безнадежно. И потом, дитя мое, уж не пребываешь ли ты в опасном заблуждении, рассчитывая больше на свою молитву, чем на милость Божию? Ты никогда не должна думать о том, что чего-нибудь заслужишь своей молитвой - на то лишь милость Божья, которой Господь побеждает чье-то упрямое и гордое сердце.
- Мама, я уже стал думать, - начал Гельмут, - не моя ли вина в том, что Господь Иисус не благословляет это дело. Может, я взялся за него слишком поспешно и необдуманно? Ах, мама, помоги мне смириться, ведь я понимаю, что без помощи Господа я ничего не смогу сделать.
- Очень хорошо, если ты и впредь будешь проверять свои поступки в свете Слова Божьего, - ответила мать, - но подумай и о таких словах нашего Господа: „Еще не пришел час Мой". Еще не пришел! Значит, мы должны ждать и верить. Пока не пробьет Его час, мы не должны опережать события, не должны желать чего-нибудь достигнуть. Молчи, не волнуйся и продолжай свою работу. Когда-нибудь придет Его час. Слова еще не заключают в себе смысл, но когда-нибудь, может быть, уже совсем скоро, ты узнаешь это. И знай, что с тобой вместе молятся еще многие - и за тебя тоже.
Гельмут поблагодарил свою мать за совет.
- Я буду думать над Словом Божьим. Попытаюсь работать, как и прежде, и молча ждать. Может, Господь Иисус уже начал Свою работу в Йохене, хотя сейчас это выглядит безнадежным делом.
- Ты не смог бы его как-нибудь навестить? - спросила Криста.
- Я не могу застать его дома. Не знаю, где он проводит все послеобеденное время. Его приемная мать очень неприветливая и озлобленная женщина; не удивительно, что Йохен редко бывает дома.
- А что делает Куртхен?
- Вскоре я, наверное, снова навещу Куртхена и его брата Ганса. Подумай только, несмотря на категорический запрет Йохена, Ганс был сегодня в воскресной школе. И он так внимательно слушал, когда я рассказывал о любви Спасителя.
- Прекрасно, Гельмут, прекрасно! - обрадовалась Криста. - Послушай, Гельмут, к нему присоединятся и другие! С сегодняшнего дня я хочу молиться за Ганса. Ганс Роте, кажется, так его зовут?
Тот пыл, с которым Криста все это произнесла, передался и Гельмуту. Она просто излучала уверенность в успехе!
- Да, - подтвердил он, - Ганс Роте. Как ты хорошо запомнила имена!
- Йохен, в следующее воскресенье мы ведь снова пойдем в воскресную школу? - спросил Куртхен. -Там было так хорошо, и нам еще надо закончить разучивание новых песен. Пожалуйста, позволь нам снова пойти туда!..
Йохен смерил его взглядом.
- И не подумаю! Тебе не удастся меня одурачить! Замолчи, я не желаю ничего слышать об этом дурацком „теплом зале"!
Сказав это, он засунул руки в карманы и начал насвистывать.
- Ты же насвистываешь „Радость, радость будет в небесах..." - воскликнул Курт и просиял:
Йохен покраснел и закашлялся.
- Я думаю, Йохен, что все стало намного лучше с тех пор, как я больше не ворую.