Это Криста вселила в него мужество на эту молитву. Когда он вернулся из воскресной школы, то был в полном отчаянии, вид у него был такой унылый и подавленный, казалось, он уже готов все бросить, и его сестра даже испугалась.
- Присядь рядом со мной и расскажи все по порядку, что произошло на той стороне, - попросила она. И тогда он излил ей всю душу. Он рассказал все.
Еще только перейдя мост, он уже бывал в плохом настроении, как будто предчувствуя, что сегодня его ждет мало радости. Перед входом он видел больших мальчиков, которые, по-видимому, и не собирались входить в „теплый зал“. И внутри тоже ничего, кроме беспокойства! Дети в зале, сочувственно относившиеся к крикам на улице, говорили ему при каждом таком крике, доносившемся снаружи, чей это был голос. Потом через форточки в зал влетали шапки. А затем в поисках этих шапок туда влетали мальчики.
- Ах, Криста, иногда у меня такое чувство, что все напрасно, что я, видимо, не гожусь для этой работы... - закончил Гельмут, по всей видимости, полностью примирившись со своей судьбой.
Его сестра немного помолчала, а потом возразила ему:
- Я не думаю, что ты это делаешь и должен делать один - наверняка Господь Иисус захочет это сделать сам. Он ведь может хорошо справиться с этим делом. Как по ту сторону моста, так и по эту - разве не так?
Гельмут, казалось, воспрянул духом. Но его сомнения еще не совсем развеялись.
- Конечно, Он это может. Но мне не хотелось быть ему помехой.
- Я не думаю, что Он позволит мешать Себе, -убежденно сказала Криста, и Гельмут крепко прижал к груди свою маленькую сестренку.
- Ах, Бруно, ну, пожалуйста, пойдем с нами в воскресную школу. Хотя бы раз! Я знаю, ты придешь. Ты мне это обещал, когда я был у тебя в больнице. Сестре Грете ты ведь тоже обещал!
- Мне не хочется, Куртхен, оставь меня в покое!
- Почему тебе не хочется?
- Да оставь, наконец, меня в покое, - сердито прошипел Бруно, и Курт, испугавшись, сменил тему.
- И так вам только удалось обрезать Йохену волосы? Как он вам поддался?
- Мы подошли к нему сзади, несколько пацанов набросились на него, повалили на землю и стали держать ему руки и ноги, и прежде чем он понял, что произошло, дело было сделано. Я обрезал ножницами его черную гриву! Сначала он дико сопротивлялся, но потом затих и больше не двигался.
Куртхен немного подумал.
- Знаешь, - сказал он потом, - я считаю, что некрасиво действовать вот так, из-за спины. Вам было бы лучше подойти к нему в открытую и честно помериться с ним силами. Ему придется плохо, ведь теперь у него совсем нет силы. Что только господин Бергер скажет обо всем этом?
- Ах, вечно ты со своим господином Бергером! Господин Бергер тут, господин Бергер там! Ты можешь думать о чем-нибудь другом? Какое мне дело до твоего господина Бергера!
Вдруг Курт поднял голову и прислушался.
- Послушай, Бруно, что это?
Снизу раздавалось громкое пение. Оба мальчика выглянули из окна и посмотрели вниз. Далеко внизу -семья Эндерс жила на четвертом этаже - в маленьком дворике, на всяком хламе, на пустых бочках, на поленнице дров, - сидели дети и громко пели:
„Путь ко спасенью новый, живой, Словом Христа открыт пред тобой. Сам Он тебе дарует покой, Сам говорит: „Приди!“ Радость, радость будет в небесах, Где мы в райских встретимся вратах..."
- Слышишь? - воскликнул Куртхен, - это наша песня из воскресной школы! Разве она тебе не нравится, Бруно? Ты хочешь ее спеть? Ну, приходи же завтра!
По правде говоря, Бруно не хотел приходить, но, как это всегда и происходит, в следующее воскресенье он уже сидел в „теплом зале" среди других детей. Он сел рядом с Гансом Роте, потому что тот был большой, а Бруно всегда тянуло к большим. Он внимательно всех разглядывал со своего места. С особым интересом он следил за Куртхеном. У того даже раскраснелись щеки, а глаза так сияли! Казалось, он был очень счастлив.
Из того, что сказал господин Бергер, Бруно взял для себя не очень много. Лишь когда начали разучивать новую песню, он стал очень внимателен, потому что любил петь. Вот эта песня:
Иисус - друг грешников, Его любовь велика, Отец послал Его сюда и ради нас, детей. Иисус умер за нас
На кресте по собственной воле,
Иисус - это тот, Кто из любви к нам Взял на Себя наш грех.
Иисус, позволь нам Тебя познать, Позволь нам на деле назвать Тебя нашим Спасителем, Который так нас возлюбил...
Бруно все время поглядывал на Курта, лицо которого так и сияло от радости и усердия, когда он бормотал про себя текст песни.