Очень недолго радость от удовлетворенного чувства мести заполняла его сознание. Вечером он услышал, как его спутники, и особенно Виттеркинд, горевали о судьбе честного, храброго Гульбранда, не подозревая, какие угрызения совести испытывал при этом Рутберт. Он от всего сердца раскаивался в своем поступке. И когда позднее несколько воинов рассказали, что якобы они издалека видели, как один саксонский воин был поблизости от Гульбранда и не пришел на помощь свалившемуся, он покраснел от стыда и раскаяния. Он мог бы не совершать этот поступок! Мог бы оказать Гульбранду помощь!
Потом он слышал, как воин рассказывал, что король Карл уже грозил казнить всех пленных саксонцев. А он, Рутберт, виновен в смерти Гульбранда, человека, которого все уважали! Он уже не мог слышать похвалу герцога и воинов. Воины говорили, что он так отважно пришел герцогу на помощь. Внезапно, побуждаемый горячим раскаянием, он бросился в ноги герцогу и признался, что виновен в несчастье, постигшем Гульбранда. Все посмотрели на него, и по сердитому взгляду Виттеркинда и его спутников он почувствовал, что они осуждали его за жестокосердие.
А среди франконцев царили радость и ликованье по поводу одержанной победы. Но король сказал себе, что они вряд ли смогут долго наслаждаться плодами победы, пока Виттеркинд остается его врагом. Как только он начнет выводить свою армию из Саксонской земли, Виттеркинд тут же будет подбивать саксонцев на новое восстание. Поэтому Карл расположил укрепленный лагерь вблизи Везера. Там он намеревался пробыть до тех пор, пока сопротивление саксонцев не будет подавлено полностью. Здесь он держал и двор, поскольку это позволяло его придворным являться к нему в Пфалце-на-Аахене. Гела и Гундольф тоже находились в лагере. Туда же были приведены и саксонские пленники. Полагали, что король уготовил им такую же участь, как однажды их соплеменникам в Рердене. Карл приказал привести их к нему, и когда король услышал имя Гульбранда, он приветливо посмотрел на угрюмого бледного мужчину, стоявшего перед ним связанным. Затем он приказал зорко следить за пленниками, однако от оков их освободили и обращались с ними мягко.
После того, как пленники были уведены, король приказал позвать Гелу и Гундольфа.
- Вы спасли мне жизнь, - сказал он им, - и пленные обязаны своей жизнью этому вашему поступку. А тебя, Гела, ждет особая радость.
Тут по знаку короля Карла ввели Гульбранда. Карл думал, что Гульбранд и Гела, обезумев от радости неожиданного свидания, бросятся в объятия друг другу. Однако этого не случилось. Гульбранд весь содрогнулся от внезапного испуга и опустил взгляд. Когда Гела узнала его, она только потрясенно и неотрывно смотрела на бледного, измученного саксонского воина.
- Ну, Гела, ты что, не узнаешь своего отца?.. А ты, Гульбранд, не хочешь заключить в объятия свою дочь? - изумленно спросил король Карл.
Тут Гела подошла к Гульбранду и протянула ему навстречу обе руки. Но он не принял их, а только упавшим голосом сказал королю:
- Я не могу дотронуться до руки этого ребенка,
пока не будет искуплена несправедливость, которую я совершил по отношению с ней. Выслушай, о король, это не моя дочь, это моя приемная дочь, дочь моего друга, Хартбольда, которая была отдана мне под опеку. А когда пришли твои посланцы взять мою дочь в заложницы, я вместо нее отдал Гелу.
Король Карл исполнился гневом.
- Действительно, ты поступил подло и не должен оставаться безнаказанным. Тебе не будет того помилования, которое я даровал твоим товарищам благодаря этим двоим! - громко сказал он, сверкая глазами и показывая на Гундольфа и Гелу.
Тут Гела бросилась к его ногам.
- О, не гневайся, не гневайся! Ведь я тоже виновата в этом, поступив таким образом ради моей подруги, Гильтруды. Ведь мне было не так тяжко и горько пойти с твоими людьми, и я даже рада, что оказалась здесь!
- Ты можешь вернуться домой на родину, Гела, как только пожелаешь, - благосклонно ответил король. -Я не сержусь на тебя, ты поступила благородно! Но дочь этого человека должна быть приведена ко мне, а сам он должен получить по заслугам за свое предательство.
- О, король, ты всегда был добр ко мне, так выслушай меня теперь, я тебя умоляю. Разве ты не сказал мне только что, что я могу просить тебя о чем угодно? Выполнишь ли ты мое желание, если это в твоей власти и не принесет никакого вреда твоему народу? -сказала Гела, протянув к нему руки. - Видишь, я прошу теперь: оставь меня здесь вместо Гильтруды и прости Гульбранду подмену. Разве ты не видишь, он едва держится на ногах и истекает кровью, он был ранен в сражении. О, позволь мне остаться здесь и ухаживать за ним, как будто он мой отец, а я его дочь!