Мужчина.
— Итак, еще раз — ты хорошо…
По крайней мере, очень на это похоже.
— …меня слышишь?
Ничего больше установить было невозможно.
— Я тебя слышу, — ответил Хоффман.
— Прекрасно. Тогда буду краток.
Безупречный шведский.
— Мы знаем не только, кто ты есть, но и что ты сделал. Я имею в виду не твои выдумки, а на самом деле.
Ни намека на акцент или диалект.
— Ты вообще у нас необыкновенно способный.
И все время это выверенное, контролируемое ды- хание.
— И теперь мы хотим, чтобы ты развязал небольшую войну.
Пит Хоффман, сколько себя помнил, делал ментальные снимки реальности, в которой находился. Своего рода натюрморты, которые складывал в мысленный фотоальбом, куда никто, кроме него, не имел доступа.
Наблюдения за собственным поведением в отношении окружающих. Зеркало, которое он держал перед собой, чтобы иметь возможность планировать и всегда быть наготове. Он уже не помнил, как и с чего это началось. Похоже, с тех самых пор, как Пит стал осознавать себя.
Таким жизнь вынуждала его оставаться до сих пор.
Всегда быть на шаг впереди, не давать дьяволам застать тебя врасплох.
Если они все равно это сделают, то первым это сделаю я. Если они это скажут, то первым скажу я. Речь, так или иначе, шла о том, чтобы заранее знать, какую дверь нужно открыть и что за ней будет, — качество, благодаря которому шведская полиция именно Питу поручила внедряться в преступные организации. Он выжил и, может, даже усовершенствовал умение оставаться на шаг впереди, предугадывать действия противника и следить за тем, чтобы следующий, ответный ход был лучше.
И вот теперь Пит не понимал ничего.
У него не было ни ментального натюрморта, ни зеркала.
Кто-то выследил его и его семью. Быть может, этот «кто-то» сделал это только сейчас, но Пит не имел ни малейшего понятия, кто и зачем.
Развязать войну? Что это могло бы значить?
С другой стороны, он узнавал modus operandi[3]. В свое время и Пит практиковал нечто подобное, когда нужно было запугать человека. Подтолкнуть, чтобы заставить его действовать, но не открывать сразу все карты. Взять его или ее за шиворот и направить в нужную сторону. Пока человек не начнет думать и бояться, пока не станет достаточно восприимчив для того, чтобы услышать главное — чего именно от него хотят.
Пит взглянул на часы — четверть третьего. С тех пор как он выехал из дома, успел съездить в Багармоссан и выселить пожилую пару, которая пряталась за гардинами и пышным тюлем, потому что осмелилась свидетельствовать против криминальной подростковой банды. Их убежище было передано молодой женщине, которая бежала из семьи, потому что забеременела, не будучи замужем, от мужчины другой национальности. Потом Пит направился в офис на Васагатан, на встречу с представителями компьютерной фирмы из Чисты — постоянными клиентами, которые хотели модернизировать системы безопасности.
Он работал на автопилоте — вот, пожалуй, наиболее подходящее слово для этого состояния. То есть Пит, конечно, заверял, улыбался и обещал, и все звучало не менее убедительно и профессионально, чем всегда. Но мыслями он был совсем в другом месте. С Зофией и Луизой. С Хюго и Расмусом. С теми, кто угрожал ему в анонимных письмах и разговаривал с ним через исказитель голоса. Потому что представлял себе, каков будет следующий их шаг — выборочная жертва, очередной толчок в спину.
И произойдет совсем скоро.
Уже сейчас.
Потому что во внутреннем кармане Пита Хоффмана заверещал мобильник.
— Привет еще раз.
Снова исказитель голоса. И неопознанный номер на дисплее мобильника, который принес курьер, — единственная информация о звонившем.
— Итак, тебе предстоит развязать маленькую войну.
Пит Хоффман погасил свет в офисе, включил сигнализацию, вышел на лестничную площадку и быстро огляделся в поисках камеры. Недремлющее око диаметром в какую-нибудь пару сантиметров, она могла быть спрятана где угодно. Обнаружить ее здесь было так же невозможно, как и на участке вокруг дома в Эншеде или на прилегающей к нему части улицы. Пит приблизился к окну — бесполезно. Обладатель голоса наверняка наблюдал за ним из более уютного места. А может, все-таки стоял у окна в доме на противоположной стороне улицы? Или прятался за одной из припаркованных у подъезда машин?
Интересно, как давно он этим занимается?
— Развязать войну? — повторил Пит в трубку. — Ты говорил об этом вчера. Будь добр, объясни, что это значит?
— Именно то, что я говорю. И ты сделаешь это один, при помощи оружия, которое называется FN BRG-15.