Дирк скупо кивнул, выключил диктофон и улыбнулся — с едва заметным облегчением. Кажется, всерьез сердиться на дурацкий смех над его фамилией он не собирался.
— Сделаю, — пообещал он и чуть подался вперед. — Все будет хорошо, вот увидите.
Я заставила себя улыбнуться в ответ, преодолевая неловкость, и кивнула. Разумеется, именно этот момент полотенце и выбрало, чтобы распутаться. Почуявшие свободу волосы радостно рассыпались по плечам и лицу, напрочь перекрывая обзор. Отсыревшее полотенце съехало на плечи и теперь холодило через тонкую футболку.
Мне определенно не помешало бы, чтобы все было хорошо. Но пока все было как обычно.
Глава 7.2
Ростислав достучался-таки до здравого смысла молодого капитана. Теперь старт «Фалкона» стоял в расписании на послезавтрашнее утро, хотя цистерну с пресной водой уже загрузили и вроде бы даже закрепили.
Команда «Фалкона», пользуясь случаем, разбрелась по станции и со вкусом предалась моральному разложению. Камеры видеонаблюдения в баре сдали их с потрохами, и я набрала Ростислава — поскольку уже опасалась, что в день старта обнаружу в обнимку с унитазом обоих пилотов, и вылет придется переносить в третий раз.
Специалист по связям с общественностью скрипнул зубами и вкрадчиво поинтересовался, не нужна ли мне где-нибудь грубая мужская сила.
Сила требовалась нежная, чтобы продолжить прочесывать станцию и окрестности в поисках Миты и при этом не поставить все вверх дном, но на худой конец сгодилась и мужская. Мы с Ростиславом переглянулись с взаимным удовлетворением, как два заядлых злодея, ловящих кайф от порчи чужого отдыха, и разбежались по разным концам станции. Творить зло.
А Ростислав ещё и увлёкся — и едва не опоздал на стартовую площадку, куда уже выкатили арендованный шаттл «Фалкона». К тому моменту, когда в проёме открытого люка появился гороподобный силуэт в обтягивающем комбинезоне, я успела занервничать и, соответственно, начать действовать на нервы техникам, которые крепили бочки с пресной водой и никак не могли спастись бегством, хотя явно очень хотели.
— Вы долго, — с облегчением улыбнулась я.
Ростислав виновато кивнул.
— Кэпу что-то никак не становится лучше, — сообщил он тоном курочки-наседки, у которой разбежались цыплята. — Таблетками от похмелья его вырвало. Таблетками от рвоты — тоже.
Я поняла, что рискую выслушать полный список всего, что успело побывать в желудке у Соколова, но не смогло задержаться, и поспешно напомнила:
— На «Новой Кубани» сейчас находится врач, которого необходимо доставить сюда. Думаю, она не откажется взглянуть на капитана Соколова. Или, если все совсем плохо, я попрошу диспетчера вызвать скорую помощь, но…
— Но до ближайшей станции скорой помощи немногим ближе, чем до «Новой Кубани», — понятливо хмыкнул Ростислав. — Хорошо, летим скорее, а то состояние кэпа начинает меня напрягать.
«Скорее» не получилось: «окошко» для старта шаттла и так нашли чудом, и сдвинуть его не смогли бы даже во имя здоровья молодого капитана. Зато всю дорогу до «Новой Кубани» Ростислав топил так, что я наконец поняла, почему он так и не получил лицензию пилота. Кто б его допустил!
На «Новой Кубани» царила привычная суматоха, но ради бочек с пресной водой быстро нашелся и свободный погрузчик, и оператор для него. Я помахала рукой Темеру, который лично выглянул в ангар, чтобы проконтролировать отгрузку, и решительно свернула к жилым ячейкам, как только смогла стоять на ногах после перегрузки.
Врач, и без того продежурившая почти сутки у койки Лусине, эту спешку не одобрила категорически. К тому же торопиться было бессмысленно.
— Медикаментозный сон, — развела руками врач, когда я застыла в дверях жилого отсека, не в силах поверить, что вот этот беспомощный кулек из бинтов, распорок и каких-то шумящих трубок — моя яркая и смешливая Лусине. — Я вызвала бригаду для наблюдения, они должны были прибыть одновременно с вами, чтобы я могла улететь на Землю со спокойной совестью.
Я потерянно кивнула, не сразу осознав смысл ее слов. Врач еще что-то говорила про поддерживающие системы, необходимость сохранения неподвижности и сопутствующие проблемы, которые вообще не возникли бы в нормальном стационаре, а на обычной койке жилого блока с пониженной гравитацией встали в полный рост. Меня хватило ровно на то, чтобы включить диктофон в надежде, что постепенно я сумею включить голову в работу и наконец-то пойму, что от меня требуется. Пока что я была в состоянии услышать только основные моменты: Лусине в стабильно тяжелом состоянии и должна оставаться под постоянным наблюдением, транспортировать ее нельзя ни в коем случае, а медицинские бригады должны сменяться не реже одного раза в неделю.