Кажется, что-то такое отразилось у меня на лице, потому что врач с профессиональной бесцеремонностью схватила мое запястье и требовательно заглянула в глаза. Только это и заставило меня хоть как-то встряхнуться.
Ее помощь была нужна Лусине и Соколову. Не мне.
— Я в порядке, — твердо сказала я и отняла руку, чтобы поставить запись на паузу. — Шаттл ждет вас во втором ангаре.
Врач недоверчиво приподняла бровь, но спорить не стала. Только упрямо держалась рядом, пока я в беспомощном трансе стояла у койки, где незнакомые машины каким-то техническим чудом поддерживали жизнь в моей лучшей подруге, и все никак не решалась коснуться.
И даже не сказала ничего, когда я вышла из жилого отсека, так и не тронув даже кончики пальцев Лусине.
— Все будет хорошо, — пророкотало у меня над головой, и на плечо опустилась тяжелая ладонь.
Я подскочила на месте от неожиданности. На станции Ростислав ходил за мной неслышной тенью, напоминая не то профессионального телохранителя, не то интроверта на чужой вечеринке, где ему знаком всего один человек, и порой я напрочь забывала, что прилетела не одна.
— В последнее время я подозрительно часто слышу эту фразу, — проворчала я, — и она вызывает у меня все меньше положительных эмоций.
Ростислав хохотнул и потрепал меня по плечу. Под его прикосновением меня замотало, как тряпку в проруби, но он, кажется, не заметил.
— Я тут видел что-то вроде столовой, — сказал он таким заговорщически тоном, как будто для меня могло быть сюрпризом существование заведений общепита на моей собственной агростанции. Но, стоило мне снисходительно усмехнуться и заготовить пару рекомендаций в вопросах местной кухни (где еще можно добыть по-настоящему свежие овощи?), как Ростислав исхитрился-таки устроить мне сюрприз.
Он обаятельно улыбнулся и спросил:
— Пообедаете со мной?
Глава 7.3
А мне-то, наивной, казалось, что все точки над i я расставила ещё в первый день знакомства, когда отказалась подрабатывать девочкой-декорацией на пляже.
— Нет, извините, я должна зайти в первый ангар и проверить, как идёт ремонт «Королевны», — твердо произнесла я.
— Что, чудодейственные мотивационные пинки никто, кроме вас, раздать не может? — скептически хмыкнул Ростислав и убрал руку с моего плеча.
Я выпрямилась, только сейчас осознав, что под его дружеским жестом меня ещё и перекосило. Такую бы силищу да на благое дело!..
— Никто не раздает их с таким вкусом и стилем, — высокомерно отозвалась я и картинно подвигала бровями вверх-вниз. — Я попрошу выделить вам сопровождающего до столовой.
Ростислав перехватил меня за запястье, не позволив закончить сообщение для Темера, и тут же снова выпустил.
— Я схожу с вами, если не возражаете, — не очень уверенно произнес он и тут же бесшабашно улыбнулся. — Понаблюдаю за работой мастера, глядишь, смогу перенять пару приемов, чтобы эффективнее пинать свою команду.
Я проглотила неприличное замечание про то, кто там и что конкретно пинает на «Фалконе» второй день подряд, и собралась было найти благовидный предлог, чтобы отослать-таки навязчивого спутника куда подальше, но поймала его взгляд и промолчала.
Кажется, он набивался в компаньоны вовсе не потому, что рассчитывал получить какую-то выгоду или хотя бы завтрак в постель. Ему банально нужно было что-то, чем можно занять голову, чтобы не сходить с ума от беспокойства за молодого капитана. Сделать-то он отсюда ничего не мог… и, похоже, считал, что мне и самой не помешало бы вправить мозги.
Причем на последнее возразить было решительно нечего.
— Пойдёмте, — вздохнула я и повернулась к первому ангару.
Там-то и выяснилось, что способ отвлечься и занять голову я выбрала так себе.
«Королевна» выглядела ужасно.
Ракета лежала на опорах, и из-под ремонтных лесов виднелся только раскуроченный нос. Под оторванными обтекателями скрывался погнутый композит, где оплавившийся, где отломившийся сплошным куском; пласт над кабиной пилота срезали целиком, чтобы достать Лусине, потому что люк заклинило от удара. По лесам сновали техники и инженеры: основная часть обшивки перенесла форс-мажор с минимальными повреждениями, и их можно было ликвидировать на месте, а вот навесное оборудование восстановлению уже не подлежало. Его постепенно снимали, и ракета все больше напоминала гигантскую экспансивную пулю, вокруг которой копошились любопытные лилипуты.