Я самодовольно мурлыкнула и толкнула Ростислава в кресло, тут же забравшись к нему на колени. Пряжка ремня на страже юношеской чести простояла недолго.
— Да, — хрипло пробормотал Ростислав, поймав меня за бедра и бессознательно скользя по ним ладонями вверх-вниз, — я должен был догадаться, что черта с два ты позволишь мне быть сверху…
Глава 15.3
Смартфон на запястье вибрировал уже некоторое время. Протяжно выдохнув, я сползла на плечо Ростислава, прижалась щекой к разгоряченной коже и все-таки открыла глаза.
— Ей-богу, если ты собираешься ответить… — угрожающе пробормотал Ростислав на выдохе.
Я не дослушала. Звонила тетя Алия — видеозвонок я отклонила и перевела аудиовызов на гарнитуру, которую так и не удосужилась снять.
— Ты немного невовремя, — честно сказала я.
Ростислав скосил на меня глаза и, убедившись, что обращалась я не к нему, мстительно толкнулся вверх. Я стиснула зубы, и выбить из меня удалось только еще один длинный вздох.
— Дирк вычеркнул второго кандидата из списка женихов для Фаи и отказывается объяснять причину, — не дала сбить себя с толку тетя Алия. — Что у вас такое произошло? Твой помощник злой как черт!
Искушение просто сбросить вызов было велико. Я небезосновательно подозревала, что основная причина, из-за которой Ростислав выбыл из числа потенциальных женихов, тете Алие не понравится. А Дирка как раз понять было легко — если уж меня эта тема моментально вывела из себя, то он как непосредственно вовлеченное лицо, наверное, бесится от одного напоминания, в какой маразм его угораздило ввязаться!
— Я перезвоню, — все-таки пообещала я и постучала по гарнитуре, разрывая связь.
Ростислав драматически прикрыл глаза. Я несколько устыдилась, но вставать не спешила: мне было слишком тепло, хорошо и спокойно, чтобы шевелиться лишний раз. Если бы реальность в лице тети Алии не напомнила о себе так скоро, неизвестно, сколько бы я просидела у Ростислава на коленях — благо он и сам не порывался двигаться. Просто полулежал в кресле, выравнивая дыхание, и скользил ладонями по моей спине и бедрам — рассеянно, будто бы в глубокой задумчивости, но, стоило мне дернуться, как его расслабленные руки моментально остановились и напряглись, не позволяя мне отстраниться ни на йоту.
— Если это женская осторожность проснулась, то пусть еще поспит, — пробормотал Ростислав, не открывая глаз, и прижал мою голову щекой к своему виску. Его вторая рука лежала на моей пояснице, и я почувствовала себя пришпиленной бабочкой в чьей-то коллекции. Ассоциация вышла даже чересчур точной, потому что выйти из меня Ростислав не потрудился. — Все равно поздновато.
— Знаю, — с прискорбием согласилась я и поерзала. Внутри что-то отозвалось горячей пульсацией — и, кажется, это была не я. — Если бы женская осторожность проснулась вовремя, то мы бы захватили фонарик.
— Зачем? — Ростислав так озадачился, что даже позволил мне приподнять голову.
— Здесь свет не включится, пока мы не откроем дверь, — честно созналась я и неуверенно покосилась в густую черноту за спиной. — Мои трусики, положим, у меня на левой щиколотке, а вот где твои, я понятия не имею. Не говоря уже обо всем остальном.
Ростислав что-то неразборчиво пробормотал себе под нос, дотянулся до моей щиколотки и сдернул трусы окончательно. Куда они делись, я тоже не рассмотрела: экраны смартфонов помогали мало, а других источников света не было.
— Эй! — праведно возмутилась я и дернулась было за его рукой, но меня тут же прижали обратно, вынуждая устроиться на полулежащем в кресле мужчине. — Мне же еще нужно встретиться с представителями реестра!
— Кажется, ты меня использовала, — сокрушенно констатировал Ростислав, не меняя позы. — Потом еще и поматросишь и бросишь, как пить дать…
— Ну, план был примерно такой, да, — признала я и, сдавшись, расслабленно растеклась по его груди.
Грудь, напротив, как-то странно напряглась.
— Вечно с тобой все навыворот, — невесело хмыкнул Ростислав после паузы. — Вот интересно, если бы мы все-таки добрались до постели, какова вероятность, что после секса ты бы отвернулась к стене и захрапела?
Как назло, именно в этот момент мне приспичило зевнуть, и праведно возмущаться и заявлять, что я не храплю, было поздно: специалист по связям с общественностью уже ржал, гнусно и бессовестно, довольный удавшейся шуткой. Вообще говоря, мне и спать не хотелось, а зевать потянуло из-за того, что в кладовке становилось душновато, но я и это предпочла оставить при себе.