Эти блага христианского спасения, по Апостольскому учению, дарованы людям именно в силу осуществления Христом совершеннейшего послушания Богу. «Хотя он и Сын, однако страданиями навык послушанию (τὴν ὑπακοήν) и совершившись (τελειωθείς), сделался для всех послушных Ему виновником спасения вечного» [230]. – «Как непослушанием (διὰ τῆς παρακοῆς) одного человека сделались многие грешными, так и послушанием (διὰ τῆς ὑπακοῆς) одного сделаются праведными многие» [231].
Искупительным подвигом Христа человечество возвращается в свое нормальное состояние, снова получает и возможность истинной жизни, и способность к ней.
«Жизнь вечная» не есть какое–либо абстрактное понятие или только субъективное состояние, – она существует и объективно, реально, в конкретной действительности, явившись на земле в Лице Богочеловека Христа и сделавшись доступной человечеству чрез искупительно–мессианский подвиг Христа.
«Жизнь явилась, и мы видели и свидетельствуем, и возвещаем вам сию вечную жизнь, которая была у Отца и явилась нам» [232].
Иисус Христос «есть истинный Бог и жизнь вечная» [233]. «Я есмь дверь: кто войдет Мною, тот спасется… Я пришел для того, чтобы имели жизнь и имели с избытком» [234]. «Любовь Божия к нам открылась в том, что Бог послал в мір Единородного Сына Своего, чтобы мы получили жизнь Чрез Него» (δι’ αὐτοῦ) [235].
Обновив в Себе человеческое естество, разрушив смерть и явив жизнь [236], Христос стал «Начальником жизни» [237] истинно человеческой, её единственным источником[238]. Именно в Нем и только в Нем одном истинная жизнь людей [239], «полнота» [240] этой жизни, так что «оживляет» [241] людей только Он один.
Таким образом, Христос сделался для людей единственной мощной «силою во спасение» [242], «вождем их спасения» [243], единственным «путем» к Богу [244].
Иисус сказал: «Я есмь путь и истина и жизнь; никто не приходит к Отцу, как только чрез Меня» (οὐδεὶς ἔρχεται πρὸς τὸν πατέρα εἰ μὴ δι’ ἐμοῦ) [245]. «Я есмь дверь: кто войдёт мною (δι’ ἐμοῦ), тот спасется» [246]. Следовательно, Христос есть и «источник, из коего течет восстановительная сила и родоначальник восстановляемых, и норма восстановления» [247].
Отсюда уясняется и тот единственный путь, чрез который истинная жизнь может становиться действительным достоянием каждого в отдельности человека, единственный способ усвоения отдельным человеческим индивидуумом того спасения, которое совершено Иисусом Христом.
«Бог даровал нам жизнь вечную, и сия жизнь в Сыне Его» [248], поэтому всякий человек может сделаться не творцом этой жизни, а только участником её, хотя это участие может осуществиться только чрез сознательно–свободный подвиг, человек может, говоря определеннее и точнее, только реально приобщиться [249] вечной, божественной, истинной Христовой жизни. Жизненно реальное «общение» (ἡ κοινωνία) со Христом и составляет основу, необходимое условие причастия человека жизни вечной, – или лучше, самое это общение со Христом и есть жизнь вечная.
Определеннее и точнее сущность нормальных отношений человека ко Христу уясняется из Апостольского учения о Христе, как истинном Родоначальнике и Главе обновленного человечества – Церкви, – причем значение Господа Спасителя для последнего представляется вполне аналогичным с отношением всего человечества, каждого человека порознь к прародителю Адаму [250]. Люди получают жизнь вечную не чрез Христа и благодаря Ему только, но именно «во Христе» (ἐν τῷ Χριστῷ), подобно тому как и потеряли они эту жизнь не чрез Адама только, но именно «в Адаме» (ἐν τῷ Ἀδάμ) [251]. Чтобы мог осуществиться реальный переход человека из области плотского бытия, духовной смерти, в сферу духовной, божественной, истинной Христовой жизни, должно установиться и утвердиться такое же жизненное единство человеческой личности с Богочеловеческою Личностью Христа, такая же реальная связь жизни человеческой с Богочеловеческой, вообще такое органически тесное, внутреннейшее отношение человека ко Христу, какое в действительности существует между каждым человеком и Адамом. Только тогда будет выдержана, получит свой настоящий смысл проводимая Апостолом аналогия между вступлением в міре греха и смерти, с одной стороны, и правды и жизни с другой [252].
235
1 Иоан. IV, 9; См. также Иоан. XI, 25; ΧΙΙ, 50; Деян. XI, 18; Римл. V, 18; VI, 23; Еф. ΙΙ, 1–5; 2 Тим. I, 10; Евр. V, 9 и др.