Речь идёт о разведывательном полёте трёх вылетевших из Англии RB-45C над территорией СССР в ночь с 28 на 29 апреля 1954 года. Артиллерийский зенитный огонь не причинил вреда реактивному RB-45C. Попытка навести истребители на перехват нарушителя также не увенчалась успехом.
Такая нерезультативность артиллерийского зенитного огня объясняется несколькими причинами. Во-первых, реактивный самолёт на скорости в 900 км/ч быстро минует зону огня зенитной батареи, ширина которой на высоте 11000 метров не превышает нескольких километров. Самолёт минует зону поражения за несколько десятков секунд. Во-вторых, зенитные снаряды поражают воздушные цели не прямым попаданием, а осколками. Чем дальше разрыв зенитного снаряда от цели, тем меньше осколков попадёт в самолёт. А вероятность того, что несколько осколков весом в 5 грамм, даже если и попадут в самолёт размером более 30 метров, причинят ему серьёзный ущерб, крайне невысока.
В те годы истребители-перехватчики только начали оснащать радиолокационными прицелами, да и дальность бортовых РЛС была невысока. Поэтому наведение истребителей на воздушную цель осуществлялось по командам с земли, по показаниям наземных РЛС. Истребитель должен был выйти на расстояние прямой видимости с целью, после чего уже атаковать её. Учитывая большую высоту полёта и высокую скорость реактивного самолёта-нарушителя, даже если пилот истребителя смог обнаружить его визуально, шансов провести удачную атаку, сблизившись с целью на дистанцию несколько сот метров, было очень мало.
Для успешной борьбы с самолётами противника нужны были новые средства, в качестве которых могли выступать зенитные ракеты.
Забегая вперёд, следует отметить, что практически до начала 60-х годов зенитные артиллерийские дивизии прикрывали Москву и ближнее Подмосковье одновременно с зенитной ракетной системой С-25. И только в самом конце 50-х – начале 60-х годов в московские зенитные артиллерийские полки стали поступать зенитные ракетные комплексы, сначала С-75, а чуть позже – С-125.
Например, с 1945 по 1961 годы на территории военного городка в Павшино под Красногорском Московской области дислоцировались 236-й гвардейский, а затем и 47-й зенитно-артиллерийские полки первой зенитно-артиллерийской дивизии Московского округа ПВО. В 1960-м году 236 гвардейский ЗенАП был переформирован в 236 гвардейский зенитный ракетный полк, но местом его дислокации так и осталась расположенная недалеко от Павшино деревня Митино (ныне район Москвы). А 47-й ЗенАП в 1961 году был передислоцирован в Дмитров, где был переформирован в 47-й зенитный ракетный полк и получил на вооружение ЗРК С-125. А до этого на вооружении 47-го ЗенАП были 130-мм зенитные орудия КС-30.
Вот как об этом вспоминает ветеран в/ч 92598 подполковник Анатолий Михайлович Распеченюк, в 1960-м году старший лейтенант, командир батареи: «Ещё когда в Химках стояла батарея, я стрельнул со 130-ки поражающим залпом, и после этого сделали батарею открытой для печати. И моя фотография попала на первую страницу «Красной Звезды». Стояли в то время в Химках, там есть Куркинское шоссе, от Ленинградки отходит, если в Москву едешь – направо, и радиополе там у них было, вот против радиополя как раз была батарея. Вокруг ничего не было – чистое поле, а заезд на батарею был не с Куркинского шоссе, с сверху, с севера».
Мне удалось найти номер «Красной Звезды» от 12 июня 1960 года с фотографией А. М. Распеченюка.
А осенью 2015 года решили съездить туда и посмотреть – что осталось от позиций батареи. По описанию А. М. Распеченюка я попытался определить местонахождение батареи. Для этого я взял снимок 1966 года той местности с американского спутника-шпиона: