Вначале между 7-м и 6-м взводом выпилили лес. Оказалось – неправильно, там торфа слишком много. На 7-м взводе поменьше, вот там длянашего 1-го дивизиона стали строить. У нас арочное сооружение ещё не было достроено, только одна половина была – стенка передняя, ворота и засыпано. А вторая половина – под энергоотделение – только арки стояли, гидроизоляции не сделано. И с той стороны ворота надо поставить, стенку залить и ворота поставить.
И вот комкор приехал, ставит задачу – вот эту раб. команду дембелей уволить только тогда, когда весь объём работ сделают. И он уехал. Сижу, думаю. Вначале собрал всех солдатиков, и у меня ещё два прапорщика – Лыков и Пономарёв Лёня: «Вот так, ребята. Делаем две смены, одна работает ночью, другая бригада работает днём. Моя задача – обеспечить песком, цементом, щебёнкой. И техника чтобы работала».
С техникой мне мужики с 7-го участка помогали. Встал двигатель СМД-14 у экскаватора, топливный насос сломался. Куда? К мужикам. А СМД-14 такой же, как двигатель у трактора ДТ-74. Здесь вот в Княжево мужики помогали. Где сейчас магазин «У Петровны», тут вот рядом была станция по ремонту, кирпичное здание. Вот Витя Гаршин, Майдобуров Витька – они помогали по технике, если чего. Какая-то запчасть нужна для трактора… Я, честное слово, даже самогонку гнал. Спирта нет, полк-то на полигоне. К мужикам приезжаю – со склада мне дают, а я им старый отдаю. Вот так вот дело было, честное слово, не вру, потому что это давно прошло. И потом нам рассказывали – партия, политбюро, ЦК КПСС заботятся… Заботились! Очень хорошо заботились!
И вот я поговорил с моими ребятишками. Я говорю:
– Я всё сделаю, чтобы вас не задерживали.
Они отвечают:
– Мы будем…!
Смотрю – горят. Им домой надо! Они мне покоя не давали. Я тогда ещё в 95-м доме жил, только домой приду – посыльный бежит:
– Вас к телефону!
Тогда же ещё не было мобильных телефонов. Захожу к дежурному по части:
– Что такое?
– Товарищ майор, у нас песок заканчивается!
Я их менял – неделю одна бригада работала в день, а следующую я их меняю – та, что работала ночью, работает днём, и наоборот. Всё! Не прошло и месяца, они всё сделали. Все думали, что они долго будут ковыряться. Дудки! Позиция вот так была сделана, вот ребята молодцы!
Они летние, в июне должны увольняться, а за время службы проштрафились – кто в самоволку ходил, кто по этому делу… Зам. по вооружению полка был Александр Григорьевич… забыл фамилию. Он был зам. по вооружению старого, 25-го, полка, он его ещё полностью не сдал, и меня как бы тут курировал. Я к нему захожу в кабинет, говорю:
– Александр Григорьевич, всё! Докладывай командиру корпуса. Пусть приезжает, смотрит – работа выполнена.
А его же подчинённые солдатики работали, с 25-го полка.
– Как?!
Я говорю:
– Вот так.
А он ещё ни одного отличника боевой и политической подготовки домой не уволил. Приезжает, смотрит. Я говорю:
– Комкор сказал, генерал – выполняй приказ.
– Нет, надо ещё денёк подождать.
Я говорю:
– А чего я ребятам скажу? Вот собирай их и говори – они твои подчинённые, они ко мне прикомандированы.
А они уже готовы – форма поглажена, всё начищено, им документы надо вручать.
– Надо ещё денёк подождать, а то мне перед другими бойцами неудобно. Там ещё сержанты, кто за два года по два раза в отпуск съездили, а эти как штрафники…
Ну вот и всё, подождал ровно сутки и уволил их всех. Потом, через два года уже, я где-то в гараже работал, приехали. Один у меня чеченец был, ингуши были. Приехали оттуда. Срочно ищут меня. Нашли. Жена тогда в магазине работала. К магазину подъезжаем – покупают всякие там сладости, шампанское, вино – это жене. Вам благодарность, что вы наших детей тут не обидели, они вовремя приехали. Вот было.
Ну и дивизион ПС-ов у нас был. Центральная усадьба у них была на Башенке, командный пункт. С ними тоже была история, лично со мной связанная. Я уже боевое дежурство несу, я начальник штаба дивизиона. Вот у меня стоит РПН, рядом – низковысотный обнаружитель. Вот у меня мой сектор ответственности, в котором я Москву охраняю. А впереди меня копают – лес повалили, копают котлован, уже на 4 метра углубились. Геодезисты ошиблись, или в документах перепутали, они дали данные, что залегание торфа 40 сантиметров, а оказалось – 4 метра. Начинают строить. Я посмотрел – а у 51-го здания крыша гофрированной оцинковкой крыта. А у меня сюда РПН смотрит. Это же помеха какая, отражение.