Были ли домики в городках 25-й Системы действительно из Финляндии, или же это уже отечественные аналоги – сказать сложно. По одним воспоминаниям – всё же из Финляндии. Другие ветераны, которым довелось пожить в этих домиках, называли их «сборно-щелевыми» и уточняли – чтобы было тепло, печку приходилось топить по нескольку раз в день. Причиной этого в том числе было ещё то, что в качестве стенового утеплителя использовалась не шерсть, как в Финляндии, а шлак из ближайшей угольной котельной.
Финские домики идеально подходили для массового строительства в условиях нехватки строительной техники, стройматериалов и квалифицированных строителей. А в те годы такие условия были повсеместно. В Дмитрове даже возник финский посёлок – потому что был застроен финскими домиками.
Но время неумолимо. Как устарела и была снята с вооружения 25-я Система, так обветшали и дома в жилых городках, оставшихся после расформирования полков. Люди с удовольствием переехали бы из них в более комфортабельное жильё, расположенное в крупном населённом пункте. Но процесс расформирования полков пришёлся на 90-е годы. И поэтому процесс переселения из ветхих и аварийных домов идёт долго и мучительно. Где-то жителям военных городков дают новые квартиры в райцентрах, в других местах в городке строят новые дома. Но заброшенных городков 25-й Системы, полностью покинутых жителями, очень мало, и расположены они в отдалённых местах второго кольца.
Когда-то секретные бетонные дороги теперь стали важными транспортными артериями Подмосковья. Боевые позиции тоже не остались без внимания. Территория стартовых дивизионов и радиотехнических центров застраивается дачами, особенно на объектах первого кольца. Где-то бывшие боевые позиции используются для хозяйственной деятельности. А где-то стартовые дивизионы стали излюбленным местом грибников и отдыхающих – добротные дороги дивизиона для этого очень удобны.
Глава 36. Ракеты-мишени на базе ракет С-25
После постановки ЗРС С-25 на боевое дежурство промышленность приступила к массовому выпуску ракет для неё. К 1960-му году было изготовлено примерно 3000 ракет «205» и ещё 10000 ракет «207А». К началу 60-х годов ракеты для 25-й Системы производил только Тушинский машиностроительный завод (ТМЗ, завод № 82). Конструкторским сопровождением производства занималось заводское конструкторское бюро (КБ-82) под руководством Александра Васильевича Потопалова. После смерти С. А. Лавочкина все разработки по ракетам В-300 для С-25 были переданы из ОКБ-301 в КБ-82. В 1965 году на базе КБ-82 было образовано машиностроительное КБ «Буревестник», которое возглавил А. В. Потопалов. 26 февраля 1976 года МКБ «Буревестник» наряду с КБ «Молния» и Экспериментальным машиностроительным заводом вошли с состав вновь образованного НПО «Молния».
Для ракет были назначены гарантийные сроки хранения и эксплуатации. Гарантийный срок хранения незаправленной ракеты 207А в условияхотапливаемого хранилища составлял 2,5 года, а срок хранения полностью снаряжённой ракеты 207А на стартовой позиции полка – 6 месяцев. Для ракеты 217, пришедшей в 1963 году на смену 207А, гарантийный срок хранения незаправленной ракеты в отапливаемом хранилище составлял уже 5 лет, а гарантийный срок хранения полностью снаряженной ракеты в естественных условиях на стартовой позиции полка – 1 год. Часть ракет с истекающими гарантийными сроками использовались для проведения регулярных учебных стрельб полками на полигоне Капустин Яр.
Вспоминает подполковник Костин Александр Дмитриевич, ветеран в/ч 71548:
«Семь раз я был на полигоне в Капъяре. Один раз, сейчас скажу в каком году… В 81-м году приехал в Капустин Яр уже из Княжево. Я уже приехал начальником контрольно-испытательной станции. А на Башенке я был оператором на КИС – аппаратура радиоуправления, радиовизирования, радиостробирования. Ну, естественно, в формуляре на ракету параметры эти записывал. Дата, роспись моя – всё. И после нас её на пусковой стол ставят, и всё – полетела. И вот в 81-м году приехали мы, технику готовим, проводим техническое обслуживание, регламентные работы. Ну и потом боевая работа, спецподготовка, оценку за это ставят. Нам дали 20 ракет. Обычно пять, не больше. А тут двадцать. А ракеты отстреливали, которые здесь на боевом дежурстве отстояли, срок у них вышел – вот их на полигон. Ещё переделывали в мишени 205-е и 207-е. А тот раз мы стреляли 217-ми.