Она упала в кровать, не забыв на этот раз надеть ночную рубашку. Утром позвонила Кло и сказала, что вылетает. Просьба встретить ее в аэропорту оставалась в силе. Следовало найти Флавио и зарядить его, как сказала Кло, по самое оно.
— Сделаю, — сонно и ласково ответила Эмили. Она не проспала еще и пяти часов.
— Что–нибудь случилось?
— Нет, ничего.
— Я имею в виду сделку.
— А я целку, — хотела ответить Эмили в рифму, но тут же подобрала другую: безделку. О такой безделке не стоило сообщать.
— Я тоже имею в виду сделку, — сказала Эмили.
Стыд ее не мучил. Ведь они никогда больше не увидятся. А рано или поздно это все равно произошло бы. Лучше уж так: по крайней мере, экзотичнее. Они ведь не увидятся больше. В конце концов, ночь прошла гораздо более плодотворно, чем если бы она потратила все время на прогулку с Уидлером. Она еще скажет ему, как она его ненавидит. А с этим она никогда больше не увидится. Никогда больше не увидится. Никогда.
Всю ночь Уидлер носился по горным дорогам на мотоцикле. Мотоцикл ревел, Уидлер тоже. Он, конечно, сдерживался, но все равно они с мотоциклом рычали и рыдали если не одинаково громко, то одинаково страстно. Уидлер не разбился, и это его очень разочаровало. Он впервые в жизни сомневался в своей правоте и не знал, что ему теперь предпринять. Потом он окончательно махнул на себя рукой и понял, что ему теперь предпринять.
Кло вернулась.
Она вернулась, ведя на поводке средних лет мужчину с выражением затравленной гончей. Мужчину звали Элиот. Они так и выпрыгнули из самолетика: энергичная, шумная Кло в плаще и неизменным портфелем в руке, и тихий сгорбленный Элиот из их фирмы, неровной походкой бредущий под зычные крики своей конвойной.
— Я тебе говорила, — заорала она Эмили вместо приветствия, — что если понадобится, я его на поводке приведу?
— Говорила, — кивнула Эмили, хотя она сейчас с трудом припоминала, кто такой этот Элиот и зачем его надо тащить на поводке.
— Загулял на свадьбе, — кричала Кло, размахивая руками, — и забыл, что он мне тут позарез нужен. Я уволить хочу его, говнюка, а он на свадьбе гуляет!
Кло, щелкнув металлическим ключиком, раскрыла ошейник. Элиот счастливо заскулил. Эмили вспомнила, что он работает в их фирме. Коллега, стало быть. Она улыбнулась Элиоту.
«Бьюик» мчался по гладко отполированному шоссе. Кло беспрерывно курила. У Эмили разболелась голова.
— Теперь слушай внимательно, — как сквозь вату доносился до нее резкий голос Клодии. — Ожидается большой банкет. Для китайцев — наших закадычных друзей, маоистов сраных, — она коротко хохотнула. — Мы устроим для них праздник. Я так хочу. Будут девочки, танцы, море шампанского, океан цветов. Эти китайцы приедут с другого конца света. Надо, чтобы все было тип-топ. Или кончится этот бардак со стройкой, — отнеслась она к Элиоту, — или убирайся отсюда, дрянь паршивая.
Эмили потрогала пальцами голову. Жилка на виске билась, в башке гудело...
— Надеюсь, ты хорошо нынче выспалась, — продолжала Кло, обращаясь к Эмили, — ты еще сегодня будешь нужна.
— Выспалась, — коротко отвечала та.
— Говорят, Элиот, этот наш бездельничек вшивый, вызвал пару адвокатов из Нью-Йорка. Без них мы бы его скрутили, а так у него еще могут оказаться козыря в рукавах.
В гостинице Кло быстро приняла душ и тут же вызвала к себе Эмили.
— Как тебе Уидлер? — спросила она, вытягивая очередную сигарету из пачки.
Эмили замялась.
— Не молчи, не молчи. Что ты о нем думаешь? Скажи первое, что придет в голову.
Голова по-прежнему болела. Ни о чем Эмили говорить не хотелось, меньше всего — об Уидлере.
— Странный он... — выдавила она из себя. — Странный, да.