– Честно сказать, когда я тебя в первый раз увидел, то не смог на глаз твой возраст определить в более узком диапазоне, чем пятнадцать-двадцать пять, – немного приврал я.
– Но угадал же, да? – засмеялась она, – Двадцать один в этот диапазон ведь попадает?
– Двадцать два тебе, Ася, почти, – уколол я ее, – Не молодись уж так, старушка…
***
Ася лежала в палатке практически по диагонали, положив свою голову мне, как обычно, на плечо; держала свой смартфон у себя на груди, двигала, меняя местами, в нем какие-то цветные шарики.
«Ну, и что же это такое? – проскочила мысль, – Когда я спать хочу, она болтает без умолка, мешает мне всячески, а сейчас вот, когда мне не спится, она лежит тихонечко, шарики лопает…»
– Кстати, ты вроде больше ни разу и не храпел, – зачем-то похвалила она меня.
«Еще бы, – подумал я, – Мой храп, насколько я знаю, случается только, когда я бухой или с бодуна».
И только я собрался как-то отшутиться, как вдруг услышал отчетливый стон в районе все той же лавки.
– Мне не показалось? – вздрогнула Ася, опустила мобильник, – Ты тоже это слышал?
– Ага, – ответил я, напрягая слух.
Снова кто-то застонал. Ася полезла к выходу, расстегнула молнию, высунулась, вернулась обратно.
– Пусто? – спросил я.
– Естественно, – испуганно проговорила она, – Может ты бы проверил, а? Степан ведь говорил, что ты иногда их тоже видеть можешь.
Я вздохнул тяжело, полез смотреть, тоже ничего не увидел, принюхался: кисло-сладкий запах присутствовал, но не сильнее, чем пахло постоянно. Но вдруг, резко, прямо-таки пахнуло на меня этим, словно в туалете освежитель распылили, а периферическим зрением я увидал некую тень в районе входной двери; перевел взгляд туда – ничего. Холодом каким-то повеяло, или мне уже это со страха померещилось, не могу знать. В общем, стоял я на четвереньках с высунутой головой из палатки, прислушивался, присматривался… На чердаке что-то задвигалось. Я задрал голову вверх рефлекторно – и тут же вновь какая-то тень промелькнула, или силуэт, уже совсем рядом, вдоль стены, справа от меня. Грохот в сенях раздался, скрип отсутствующих пружин железной кровати, опять шум на чердаке, уже несколько теней, то с одной стороны, то с другой… В общем, весь дом словно ожил, все пришло в движение, но движения я этого никак не мог поймать взглядом – только по сторонам, боковым зрением улавливал перемещение каких-то силуэтов; и даже словно чувствовал, как ветер обдувает меня, когда очередной силуэт проносится близко…
Вернулся в палатку, меня трясло. Ася тоже была напугана.
– Мне сейчас хочется накрыться с головой одеялом, как в детстве, когда страшно, – прошептала она, – Хочется спрятаться…
Я немного совладал со страхом, улегся на свое обычное место, Ася рядышком, у меня на груди пристроилась, прижалась. Минут через двадцать стало тихо, спокойно, еще через пять – Ася засопела…
Глава шестнадцатая
Стартовал октябрь семнадцатого года.
– Ася, – обратился я к ней, возвратившись с улицы, скурив там свою традиционную утреннюю сигаретку натощак, – А ты же не подкладывала в этот угол ничего? Я имею в виду печенья для мышей, нет?
– Нет, а что такое? – удивилась Ася; она как раз бутерброды делала, на завтрак, и для ссобойки в поход к капищу № 2, куда мы днем ранее собирались, но так и не выбрались.
– Да вот, в первую ночь, когда наложил – все умяли, а сейчас уже третий день, если не ошибаюсь, не тронутое лежит, – объяснил я.
– Признаться честно, в первый раз никто тоже ничего не съел, – виновато сообщила Ася, – Я ж тогда не знала, что это ты печенья в угол для мышей насыпал, собрала все кусочки, да и выкинула. Еще и удивилась, откуда они там.
– Серьезно? – огорчился почему-то я, – А почему же ты сразу не объяснила в чем дело?
Ася пожала плечами…
Позавтракали, собрались, двинулись в путь.
– А тебе здесь что-нибудь снится необычное? – спросила вдруг Ася, когда мы уже миновали деревню, погрузились в лесную чащу, вышли на какую-то тропинку непонятного происхождения.
– Насколько необычное? – задался я вопросом.
– Что-нибудь на подобии тех странных снов и видений, которые у тебя раньше были: про отца моего, мать, Анисима, остальных, – пояснила Ася.
– Нет вроде, – ответил я, – Что-то снится непонятное иногда, но не запоминается ничего. Думаю, что если б действительно важное что-то мое подсознание изобразило – не забыл бы.
– А вот мне снится, – сообщила она и замолчала.
– Что например?
– Например, прошлой ночью ко мне во сне приходил Иван Моисеевич, как будто бы не сюда в дом, а в мою квартиру. Сидел на кухне, что-то рассказывал важное, а что – не помню. А сегодня, будто бы я в доме Анисима нахожусь, вокруг люди какие-то незнакомые, и вдруг замечаю среди них папу; он стоит, смотрит на меня, я к нему подхожу, пытаюсь его обнять, а он исчезает; потом, словно слышу голос его: «Все будет хорошо». И я проснулась в этот момент.