Женщина резко развернулась и быстрым шагом вышла.
Здоровяк повернулся к Игнату и сказал примиряющим тоном:
− Ну вот чего ты? Время сейчас для этого?
− Возможно, это наше последнее время, − упрямо ответил новичок.
Отец Борис разочарованно махнул рукой и направился к оружейной, но на пороге задержался:
− Так ты идёшь или как?
Игнат раскинул руки:
− Неужто я такое пропущу? Когда я уехал на войну, то думал, что еду защищать Русский мир, потому что без меня там точно не справятся. Я вернулся, когда решил, что сделал всё, что смог, и пусть Русский мир дальше уже как-нибудь без меня… Но я ошибся. Я просто передислоцировался с одного фронта на другой. Так что выдай мне оружие, отче.
− Не боишься смерть принять? − решил уточнить здоровяк.
− Боюсь. Но сильнее я боюсь того, что будет, если мы останемся здесь.
Протодиакон кивнул и исчез в дверях.
− Придётся дарить раньше срока, − сказал протодиакон, передавая Игнату коробку с новым снаряжением. Там был комплект несгораемого термобелья, зимние штаны и куртка − всё с защитой от электродуги, огнеупорные балаклава и перчатки. Пожарный шлем с лицевым щитком из поликарбоната, ботинки сталевара, спасающие, даже если пол − это лава. Типичное снаряжение электрика, обслуживающего высоковольтную ЛЭП.
Игнат снял вериги − как гора с плеч упала. Стал натягивать костюм.
Протодиакон занялся оружием − себе взял «зенитку», короткий самозарядный дробовик, и коробку патронов с серебряной картечью. С этой штукой он мог управляться одной рукой − сил хватало. Ружьё отец Борис прикрепил со внутренней стороны ростового щита из поликарбоната. Такие используют при подавлении бунтов. Прозрачный щит был тяжёлым, но очень прочным. В другую руку он взял своё любимое кадило. Снабженное стальными шипами, оно раскалялось до красна, благодаря заправке из термита. Экономно горящий состав действовал до получаса, но если раскрутить как следует, из-за притока кислорода кадило вспыхивало нестерпимо-белым и разбрызгивало пылающие капли термита. В таком режиме его хватало минут на пять.
− Держи, − отец Борис передал новичку пистолет.
− Ого, ПМ. Знакомо, − кивнул тот. − А помощнее чего?
− Сначала на патроны посмотри.
− Серьёзно что ли? − удивился Игнат, увидев, чем заряжен Макаров.
− Я не говорю, сколько это стоило, а ты не спрашиваешь, − ответил здоровяк. − Расходуй экономно. Второго магазина нет. Относись с почтением.
− Спасибо за доверие. Но это на самый крайний, а так чего? − Игнат убрал пистолет в набедренный карман.
− Вот, − протодиакон сунул ему лёгкий титановый щит, размером с канализационный люк, и длинную электрошоковую дубинку «Зевс». Она была доработана под стандарты Бесобора − теперь ей можно было не только покалечить, но и убить.
− Иди, помоги Ольге, − велел здоровяк. − Я пока машину подготовлю и забью адрес, что матушка дала, в навигатор.
− У нас гранат часом нет? − спросил Игнат.
− Сам уже о гранатомёте подумал, − признался отец Борис: − Только нам такое не положено. Мы в городской застройке работаем − должны соблюдать секретность и тишину. Даже ружьё у меня − нарушение, я его из дому принёс, а твой пистолет − вообще моё наградное.
− О чём в епархии думают? Мы ведьм голыми руками должны убивать? − в сердцах воскликнул новичок.
− В идеале, вообще одним словом Божьим, − на полном серьёзе ответил отец Борис. − На эту тему споры в епархии не утихают. Одни говорят, с бесами и их приспешниками молитвой одной бороться надобно, другие говорят − нет, только гранатомётом и можно.
− А сам, отче, как думаешь?
− Я как отец Антоний − поклонник смешанного метода. Сначала размягчить беса молитвой, потом запулить из гранатомёта, а затем молитвою добить. Если недостаточно, чередовать оба средства до победного… Ладно, иди. Мне поверх огнеупорного церковное ещё надеть надо.
Ольга стояла посреди своей комнаты − на ней было несгораемое термобельё красного цвета. Уперев руки в бока, она задумчиво смотрела на доспехи, разложенные на кровати. Игнату ещё не доводилось их видеть. Он подошёл и взял один из поножей в руки. Тот было золотого цвета − не как металл, а как жёлтая ткань, залитая прозрачным лаком. Внутри доспехи были выстланы мягкой пенкой.
− Из чего это? − спросил он.
− Многослойный кевлар в эпоксидке. Он не окрашивается. Это его родной цвет.
− Красивый… − Игнат заметил, что форма всех элементов была крайне вычурной − рёбра и шипы сочетались с гладкими и выпуклыми деталями. Поражал шлем − глухой, рыцарский, с проработанной львиной личиной. Сверху крепился красный плюмаж в виде конского хвоста.
− Что-то историческое? − спросил он.