Вдруг он увидел, что на почту ему упало письмо.
Уважаемый господин Потемкин!
Вынуждены проинформировать Вас, что изменения в формате пребывания невозможны.
Еще раз обращаем Ваше внимание на то, что разглашение обстоятельств нашего с Вами общения недопустимо и может нанести ущерб не только Вам, но и тем лицам, с которыми Вы это ненароком решили обсудить.
Если при подобных обстоятельствах Вы считаете свой визит невозможным, просим нажать кнопку Cancel. Если Вы подтверждаете его на ранее обсуждавшихся условиях, нажмите Confirm.
Кирилл нажал Confirm, отстранился от компьютера и набрал Фильштейна. После минуты знакомого до отрыжки саундтрека прорезался голос депутата:
– Але. Чем порадуешь?
– Ничем, Саня. Ты не едешь точно, как я и ожидал, – фейс-контроль у них суровый. Не пускают, понимаешь ли, таких толстых кабанов, как ты. И, что самое плохое в сложившейся ситуации, на мою безупречную репутацию тоже брошена большая увесистая тень. Поездка теперь вообще под вопросом, – тут же соврал Потемкин.
Он сделал это из лучших побуждений, чтобы не испортить приятелю день, но Филя явно расстроился.
– Врешь ты все. Наверное, и не запрашивал, – убитым голосом сказал генерал-майор.
– Я тебе клянусь, написал. Ты что, не веришь? – искренне возмутился Потемкин. – Я, блядь, из-за тебя еще такую отповедь получил! Типа «никогда не разговаривайте с посторонними!». А теперь ты мне вместо «спасибо»…
– Ладно, ладно, не заводись, верю. Просто это для меня очень плохая новость, Кира.
– Да куда тебе так уперся этот отель «Эдем»?! Это вообще, если хочешь знать…
Фильштейн резко прервал его:
– Тихо! Молчи!!! Никогда не произноси этих двух слов по телефону! Ты, дурак, даже не понимаешь, с чем имеешь дело. Блядь, ну почему дуракам всегда везет? Короче, еще есть день… Может, пересечемся как-нибудь. Сегодня, например?
Потемкин никогда раньше не слышал у Фили такого взволнованно-возбужденного голоса.
– Может, и пересечемся. – Кириллу весь этот разговор показался немного странным, несуразным. – Я на связи, надо созваниваться после девяти-десяти где-то.
– Я наберу. Пока.
Потемкин поверить не мог, что такой прохвост и сибарит, как Филя, настолько близко к сердцу воспринял пролет с попаданием в какой-то несчастный сейшельский отель. Впрочем, это его уже мало волновало. Кирилл взялся за компьютерную мышку, откупорил с десяток русских, украинских и британских информационных сайтов и начал их с большим интересом просматривать.
Потемкин три дня назад был в Киеве и имел приватное во всех отношениях общение с человеком, который уже год как определяет украинскую политику. Первый замглавы администрации президента Украины Анна Гетман играла в украинском социуме ту же роль, что Слава в российском. Впрочем, у Анны Николаевны и Владислава Юрьевича общими были не только должность и функция, но и социально-классовое происхождение. Оба они были для правящего клана своей страны чужаками, но такими, которые признаны первым лицом полезными. Сродни кардиналу Джулио Мазарини при дворе французских монархов, Францу Лефорту или Патрику Гордону при юном Петре Первом. Наполовину кавказец, некогда человек Ходорковского, к тому же с незаконченным высшим образованием, Слава был совершенно инородным элементом для питерской команды. Однако трудно отрицать тот факт, что именно его политтехнологическому дару эта команда обязана своим безоблачным десятилетним правлением. Кадровая прозорливость Путина заключалась в том, что он прекрасно понимал: нельзя отдавать все на откуп исключительно своим. ВВП умело вербовал талантливых чужаков, доверяя им важные сферы управления. Такие ландскнехты, как правило, проявляли гораздо большее служебное рвение, чем питерские, быстро заплывающие коррупционным жирком.
С Анной Гетман все обстояло точно таким же образом. Стороннему наблюдателю могло показаться странным, что одной из ключевых фигур в команде суровых пацанов из Донбасса, с грехом пополам освоивших «державну мову», была характерная галичанка, родившаяся в селе Колодрубы Львовской области, к тому же прихожанка греко-католической церкви. Но эта рафинированная особа, поработавшая несколько лет в Варшаве и пришедшая к Януковичу с должности руководителя киевского бюро вражеского «Радио Свобода», сумела так организовать информационные потоки, что Железный Хозяин в ней просто души не чаял. Анне было тяжело тащить на своих хрупких женских плечах всю эту государственную ношу, но она с блеском справлялась.
Анна относилась к Потемкину очень душевно. Возможно, из-за фамилии: каждая настоящая хуторянка мечтает стать Екатериной Второй и повелевать каким-нибудь светлейшим князем, а не своим «чоловiком»[11] с отвислыми усами и пузом. А Кириллом она, конечно, повелевала, ибо он был ее пиар-агентом в Третьем Риме. И, надо заметить, получал за это неплохие деньги. Хотя дело было не только в презренном металле. Потемкину вообще нравилось это лихое пространство между Карпатами и Доном, где каждая пядь была обильно пропитана потом, полита кровью и засвечена радиацией. Здесь, как ветры в Гуляй-Поле, носились геополитические вихри, на которых такие, как он, занимались своим виндсерфингом.