– Хочу представить вам моего друга Кирилла Хановича Потемкина, – сказал Арсентьев. – Это наш маленький король пиара.
Потемкин смущенно заулыбался:
– В присутствии королевы пиара твои эпитеты явно неуместны, Алексей Игнатьевич. При подобных обстоятельствах я лишь скромный паж. – Он пододвинул стул Ксении.
Она явно оценила комплимент, но не удержалась от шпильки:
– Никогда о вас не слышала.
– О настоящем короле пиара не должно быть слышно, поверь моему опыту, – пояснил Капков, с которым Кирилл был немного знаком. – На то он и король. Слышно лишь о тех, с кем он работает. Правда, королевство у Потемкина маленькое, так что он сам себе и судья, и прокурор, и адвокат.
– Только палачи у меня на фрилансе, – пошутил Кирилл.
– О да! Палачи отменные. Кстати, – Алексей развернулся, представляя второго спутника Ксении, – Борис Михайлович Брегоут, восходящая звезда столичного девелопмента.
«Если Арсентьев – господин А., то это, наверное, господин Б.», – подумал Кирилл, пожимая ему руку.
– Мне казалось, звезды на нашем строительном небосклоне погасли после того, как господин Полонский так неудачно спрыгнул со своего небоскреба «Федерация».
– Это тот, который посылал в жопу всех, у кого нет миллиарда? – уточнила Ксения. Почему-то слово «жопа» в ее устах звучало совсем не вульгарно.
– Тот самый, – подтвердил Арсентьев, присаживаясь. – Но мне почему-то кажется, что это не было несчастным случаем. Там же не поселковый клуб любителей парашютного спорта все организовывал. Для Полонского это было очень важное мероприятие, он хотел своим прыжком показать, что его загибающийся бизнес еще жив. При такой подготовленной рекламной акции парашют не может просто так взять и не раскрыться. Так что тут два варианта: либо ему помогли, либо он сам решил так красиво уйти из этого мира. Все же весьма эпатажный был человек.
– Не будем о грустном, – хихикнул Брегоут. – Он еще легко отделался. За такие номера, какие этот фраер исполнял на рынке, у нас в Питере людей вообще-то… – девелопер осекся. – В общем, когда Лужкова тут сняли, посвободнее дышать стало. Строить, опять же, проще.
– Кстати, Борис, – вступил в разговор Арсентьев, – насчет того, кто о ком слышал – не слышал. В этом вопросе Кирилл мог бы быть вам весьма полезен. В наше время жажда – ничто, а имидж – все. Господин Потемкин как раз специалист по имиджу.
– Интересно, – живо отозвался Брегоут. – У меня имеются некоторые планы на общественном поприще.
«О! Это я удачно сегодня зашел», – подумал Потемкин.
– У вас неплохо получается лоббировать, Алексей. – Собчак сверкнула пронзительно голубыми глазами.
– Это, скорее, вирусный маркетинг, Ксения Анатольевна, – парировал Арсеньев.
Потемкин решил разрядить атмосферу. Он взял стоявший перед ним коньяк и налил в четыре рюмки – Арсентьеву, Капкову, Брегоуту и себе.
– Что будете пить, Ксения Анатольевна? – спросил он у Собчак.
– Мне, естественно, шампанское, да где ж его тут дождешься-то, – лениво произнесла Собчак, поправляя очки.
Кирилл встал, подошел к еще пустующему соседнему столу и принес оттуда ведерко со льдом, из которого торчало горлышко шампанского. Отточенными годами движениями он откупорил бутылку, заполнил на две трети бокал Собчак и взял слово:
– Предлагаю выпить за то, чтобы никакие тернии не помешали нам достичь звезд!
– Ну да, – грустно вздохнула Ксения. – В деревне Гадюкино детишки знали, что сопьются, но все равно мечтали стать космонавтами.
Все рассмеялись и осушили бокалы. Между тем гости уже начали подтягиваться. Оркестр играл «Времена года» Джузеппе Верди. Зал ресторана заполнялся светскими львами, львицами и просто шакалами. Кирилл сразу заметил сухощавого министра культуры Александра Авдеева, по старой посольской привычке прибившегося к дипломатическому обществу, – он стоял в окружении нескольких серьезных господ разного цвета кожи, явно представлявших ведущие кинематографические державы в ранге не ниже атташе по культуре. В числе дипломатов была и одна статная дама – послица Великобритании в России Анна Прингл. К ним же примкнул бывший глава British Petroleum и нынешний член совета директоров ТНК-ВР Тони Хейворд, чью блестящую карьеру так предательски спалила платформа Deepwater Horizon в Мексиканском заливе. Из российских бизнес-персон, уже заглянувших на огонек, были заметны вечно молодой глава «Альфа-банка» Петр Авен, строго придерживающийся имиджа оптинского старца Виктор Вексельберг, лоснящийся и похожий на индуса хозяин банка «Русский стандарт» Рустам Тарико, предмет вожделений интернет-сообщества охотниц за богатенькими Буратино forbes_fuckers Александр Мамут, а также бородавчатый бизнесменблогер Олег Тиньков, который не такой, как все. Государство, помимо Авдеева, уже представляли человек с подкопченным лицом – вице-премьер Вячеслав Володин, его коллега по правительству и главный олимпиец России Александр Жуков, министр транспорта Игорь Левитин, плеяда депутатов Государственной Думы во главе с окончательно усохшим Андреем Макаровым. С некоторой натяжкой к этой же группе можно было отнести и бывшего депутата, завсегдатая всех светских тусовок Алексея Митрофанова. Примечательно, что его окончательно заплывшая салом личность как раз что-то оживленно обсуждала со слегка поддатым Жуковым. С точки зрения исполнения государственных функций в существовании ни того ни другого никогда не было никакого смысла. Но они играли психологически полезную роль шутов – каждый при своем дворе. Собственно кинематографическую публику на этот момент уже представляли как мэтры, вроде оскаровского лауреата 1980 года, режиссера фильма «Москва слезам не верит» Владимира Меньшова с супругой и главной героиней того фильма Верой Алентовой или похожего на мумию Станислава Говорухина, так и предпоследнее поколение – сверкающую лысину явно уже принявшего дозу Федора Бондарчука оттеняли Олег Меньшиков с очередным юным другом и актриса Екатерина Волкова – экс-супруга Лимонова, родившая ему сына и дочь. Она втолковывала кому-то про свой развод со старым большевиком – мол, имея трех несовершеннолетних детей, содержать еще и четвертого, престарелого, ей больше невмоготу. «Интересно, – подумал Потемкин, – а пламенного национал-большевика заразили СПИДом до развода или уже после него?» Впрочем, он решил не прояснять этот вопрос у Арсентьева в присутствии Собчак. По лицу Ксении было видно, что она несколько занервничала, когда увидела, что на борт поднялась кинодива Рената Литвинова, – их скандальная разборка в клубе «Мост» уже который год была темой пересудов в высшем свете. Телевизионное начальство в лице директора Первого канала Константина Эрнста и его супруги Ларисы Синельщиковой о чем-то перешептывалось с рулевым газпромовского НТВ Владимиром Кулистиковым и российско-украинским телемагнатом Александром Роднянским. Вокруг них нарезал круги вездесущий шоумен и телеведущий, автор книги с претенциозным названием «Евангелие от Соловьева» Владимир Соловьев. Неподалеку обменивались последними сплетнями акулы русского глянца – главные редакторы русских изданий журналов Harper`s Bazaar, Vogue и GQ Дарья Веледеева, Виктория Давыдова и Николай Усков. Поодаль мило ворковали похожий на мопса придворный модельер Валентин Юдашкин и его коллега по цеху Алена Ахмадулина. Рядом в невероятной расцветки камзолах стояли ведущие программы «Модный приговор» на Первом – советский модельер Слава Зайцев и человек неопределенного пола и занятий Александр Васильев.