Её взгляд остановился на небольшом островке, который намыла река. Посредине островка зеленели кусты ивняка, а по краю простиралась песчаная полоска. В ярких лучах солнца песок казался золотым.
«Вот там и проведу время до ужина, – окончательно решила Фелиция. – Пока позволяет погода и время, нужно хватать загар».
Она вскинула глаза на утёс – отшельник продолжал сидеть, взирая вдаль.
– Аристотель, – насмешливо проговорила Фелиция, не опасаясь быть услышанной. – Размышляешь о вечном и никак не можешь отыскать ответ на избитый вопрос: есть ли жизнь после смерти и, если есть, то какой почести тебя удостоят на небесах?
Ей в голову пришла сумасбродная идея. Что если сейчас сбросить с себя тру- сики и на глазах Лешего перейти протоку вброд полностью обнажённой? Когда ещё у этого нелюдима представится возможность узреть эротическое шоу?
Всего пару секунд потребовалось ей для принятия безрассудного решения.
Сделав вид, будто не усмотрела Лешего на утёсе, Фелиция неторопливо сняла трусики и, подхватив коврик, шагнула в воду.
Протока была неширокой, её глубина достигала авантюристке по пояс.
Преодолев водную преграду, Фелиция не стала выходить на берег. Она бросила коврик на песок, а сама осталась стоять по колено в воде. Развернувшись лицом к солнцу, вытянула руки вверх. Её подмывало вскинуть взгляд на Лешего и увидеть его реакцию.
«Не стоит этого делать, Фиса, ты можешь оказаться невольной свидетельницей падения человека со скалы», – подумала журналистка, фантазируя. На её лице скользнула ехидная усмешка.
Когда она, всё-таки, осмелилась искоса взглянуть на вершину утёса, Лешего там уже не было. Фелиция очень удивилась и машинально прошлась взглядом по противоположному берегу – вдруг он свалился со скалы на самом деле? Но её глупая мысль не подтвердилась.
Леший словно испарился.
«Что, Аристотель? Увидел голую женщину и сразу нашёл ответ на все вопросы? – обратилась она мысленно к отшельнику и фыркнула от досады. – Думаешь, сбежав от жаркой эротики, тебе удалось положить конец моим фантазиям? Нет, дорогой мой человек! Наивно полагаешь, что тебе удастся так просто избавиться о меня. Не для того я тащилась в эту тьму-таракань, чтобы провести неделю в полном одиночестве. Я поставила перед собой цель, и я добьюсь её. Ты здесь одинокий волк, а я явившаяся к тебе хитрая лисица. Тебе даже в голову не может прийти, на что способна журналист Сойкина!»
Она вышла из воды и распласталась на тёплом песке, даже не подстелив под себя прихваченный коврик.
Глава 5
Фелиция валялась на песке до тех пор, пока он не остыл.
Солнце ещё не скатилось за горизонт, но его лучи уже не грели и не ласкали тело. Над островком поднялся ветерок, от реки потянуло свежестью.
Пора было возвращаться к палатке и заняться ужином.
Свернув коврик и сунув его подмышку, Фелиция, поёжившись, зашла в воду. Благополучно добраться до берега ей не удалось.
На середине протоки, ступив на большой голыш, покрытый слизью, она поскользнулась и, взмахнув руками, ушла под воду с головой. Коврик выскользнул и, подхваченный течением, устремился вперёд. Встав на ноги, Фелиция рванулась за ним, но снова поскользнулась и почувствовала пронзительную боль в лодыжке. Охнув, снова скрылась под водой.
Вынырнув во второй раз, она с удручённым видом посмотрела вслед уплывающему от неё коврику и матерно выругалась.
Кое-как добравшись до берега, Фелиция прихватила оставленную здесь одежду и, не одеваясь, по-прежнему оставаясь голой поплелась к палатке, с осторожностью ступая на травмированную ногу.
Она облачилась в спортивны костюм, достала бинт и туго перевязала лодыжку. Боль немного утихла, но передвигаться, опираясь на ступню, было мучительно.
«Надо изготовить костыль, – пришла в голову дельная мысль. – Напрягать ступню нельзя».
Фелиция взяла топор, с трудом доковыляла до разлапистого куста ивы, принялась перерубать одну из веток.
От неумелых и слабых ударов топора ветка пружинила и отскакивала, лезвие оставляло на ней лишь незначительные зарубки. В результате ей пришлось очень долго тюкать по одному месту, прежде чем боковой побег куста очутился у неё в руке.
«Кажется, я переоценила свои способности по выживанию, – с тревогой отметила она про себя. – Первая же трудность привела к замешательству, а впереди ещё целая неделя одиночества. Грома не вызовешь, Лешему теперь до меня нет никакого дела. Сколько ещё выпадет испытаний на мою голову? Справлюсь ли я, самонадеянная дура? А главное, что с ногой? Вывих? Разрыв связок? Что же, чёрт подери, нужно сделать при такой травме?»