– Спасибо за откровенность, – рассмеялся Леший. – В таком случае и я буду с вами откровенен. Медицинские навыки я приобрёл в Афганистане. Вывих ступни в горах – не редкостный случай для солдата. Нас обучали, как быстро и правильно вправлять кости на место.
– Вы воевали в Афганистане? – в глазах Фелиции вспыхнул огонёк неподдельного интереса.
– Довелось.
Фелицию подмывало продолжить расспросы, но, вспомнив реакцию Лешего на её вопрос об имени, она предпочла больше не полагаться на удачу.
– Мне придётся оставить вас на некоторое время, – сказал Леший. – Нужно сходить за медикаментами.
И ушёл, не оборачиваясь. А Фелиция принялась строить в голове план выуживания информации из его уст.
«Нутром чувствую, что у этого человека очень разноцветная биография, – подумала она, провожая взглядом Лешего. – Материал – супер! И не только для хорошего репортажа. Жизнь Лешего, похоже, была бурной и разухабистой. Её можно изложить в прозе! Главное сейчас – подобрать ключик к самолюбию. И тогда он разговорится сам!»
Фелиция давно мечтала написать книгу, но не находила хорошей темы для романа. Ей хотелось острого сюжета с любовными сценами и хитроумной захватывающей интригой, в которую будущий читатель был бы вовлечён с первой главы и читал бы её творение до конца, не отрываясь. Писать, погрязнув в обыденщине и выбрасывая из уст героя банальные мысли, её вовсе не прельщало. Её книга не должна пылиться на полке магазина. Роман обязан непременно стать бомбой, взорвать книжный мир и сделать автора Сойкину известной.
Леший возвратился нескоро. В руках у него была аптечка с красным крестом.
– Вас не было слишком долго, и мне даже подумалось, что вы уже больше никогда не придёте, – высказала свои опасения Фелиция, встречая Лешего взглядом.
– Отчего вдруг такие мрачные мысли? – Леший изучающе посмотрел в глаза журналистки, опускаясь перед ней на корточки и раскрывая аптечку.
– Решила, что опять чем-то оскорбила ваши чувства. Я знаю, что у меня отвратительный характер, но – увы, ничего не могу поделать с собой. Близкие мне люди давно привыкли к моей манере общения и не придают этому факту особого значения.
– Не наговаривайте на себя лишнего! Это ваши выдумки, выбросите их из головы. Я не из той категории людей, которые способны обижаться по любому поводу, – проговорил Леший. – К тому же, я убеждён, что настоящий мужчина не может и не должен обижаться на женщину ни при каких обстоятельствах.
– Похвально, но слишком категорично, – заметила Фелиция.
– Почему же?
– На мой взгляд, существует ряд причин, при которых мужчине позволительно не только обидеться на женщину, но и возненавидеть её.
– Эх, куда вы хватили! – Леший открыл аптечку, извлёк тюбик с какой-то мазью, выдавил небольшую порцию на ладонь, принялся втирать в травмированную лодыжку.
– Позвольте вас спросить? – отважилась обратиться с вопросом Фелиция.
– Откуда у отшельника в тайге современные медикаменты? – усмехнулся Леший.
– Как вы догадались?
– У вас на лице написан этот вопрос. Уставились на аптечку, пытаетесь прочесть наименование мази. О чём ещё можно спросить?
– Действительно, о чём ещё можно спросить человека, отказавшегося от общения с внешним миром много лет назад, когда у него в руках современная аптечка? – сделала удивлённые глаза Фелиция.
На лице журналистки застыло явное ожидание реакции отшельника. Её вопрос имел определённый смысл, как пробный шар в начале некой игры.
– Отказ от общения с внешним миром вовсе не означает о полной утрате связей с ним, – пояснил Леший. – По мере необходимости я посещаю ближайший населённый пункт, пополняю запасы продуктов, пороха, дроби, ружейных принадлежностей и хозяйственного инвентаря.
– Перетаскиваете всё это на себе? – поразилась Фелиция, представив на миг, как Леший с непомерно тяжёлым грузом шагает через бурелом несколько десятков километров.
– Почему на себе? У меня есть лодка, все тяжёлые грузы перевожу на ней.
– И как часто это происходит?
– Один раз в год.
– Не скучно вам так… жить?
– Как – так? – улыбнулся Леший.
– Ну… в полном одиночестве, без пользования достижениями цивилизации.
– Я здесь не одинок.
– Как понять – не одинок?
– Тайга – это ведь не космос, не безжизненное пространство. В ней каждый квадратный метр наполнен жизнью – звери, птицы, насекомые. Они рычат, воют, кричат, поют, щебечут. Весь этот удивительный и таинственный мир вызывает у меня только положительные эмоции, – в глазах Лешего мелькнуло откровенное умиление, они, как показалось Фелиции, даже слегка увлажнились. – Я не рассматриваю одиночество, как отсутствие человека рядом с собой. На мой взгляд, это в корне неверное представление.