Леший без промедления надел брезентовый плащ с капюшоном, взял фонарь и отправился на берег.
Дождь продолжал бушевать, не ослабевая ни на миг. Всё вокруг утонуло во мраке. И даже луч фонаря, с трудом пробивавший брешь во тьме сквозь стену ливня, казалось, не выдержит противоборства и в одно мгновение будет уничтожен стихией.
Леший почти наощупь пробрался к реке, высветил палатку.
«Устояла, слава богу, – отметил он с удовлетворением. – Молодец, егерь, надёжно установил».
Бурный поток воды, скатывающейся с береговой кручи, пробил себе дорогу буквально в метре от крайнего колышка палатки и пока не представлял угрозы подтопления.
«Повезло тебе, подруга. А ведь могло быть всё иначе», – мелькнуло у Лешего в голове.
Он подошёл вплотную, громко произнёс:
– Эй, хозяйка, ночных гостей принимаете?
Ответа не последовало.
– Фелиция, это я, Леший.
– Что вам нужно? – послышался хриплый и встревоженный голос из палатки. – Я, кажется, не приглашала вас к себе на ночлег.
– Не бойтесь, я не причиню вам ничего плохого. Можно войти?
– Войти у вас не получится, а вот вползти – вполне реально.
Фелиция лежала в спальном мешке, из которого виднелась одна голова.
– Полагаю, вы проходили мимо и решили заглянуть на огонёк? – съязвила журналистка, щурясь от света фонаря.
– Не совсем так, – ответил Леший, улыбнувшись. – Заплутал в темноте и совершенно случайно наткнулся на вашу палатку.
– Ах, вот как! Что ж, не мудрено сбиться с пути в кромешной тьме. Охотно верю. Интересно, а что побудило вас бродить ночью в такую непогоду?
– Чувство долга.
– А если конкретнее?
– Хотелось убедиться, что с вами всё в порядке. Ваш друг, уезжая, просил приглядывать за вами.
– Слава богу, не смыло водой и не унесло ветром, – сказала Фелиция. Голос у неё был глухой и немного дрожал.
– Это пока не смыло, – отметил Леший, оглядывая тент.
– Что значит – пока?
– У вас палатка старого образца. Ткань не выдерживает длительного воздействия дождя и со временем начинает пропускать воду.
Леший направил луч света на пол в угол палатки – там уже образовалась большая лужа.
– Ещё немного и вам понадобилось бы весло, – сказал Леший.
– Для чего? – спросила Фелиция, не уловив подвоха в голосе гостя.
– А вы не догадываетесь?
– Нет.
– Чтобы управлять спальным мешком, как лодкой, выплывая из палатки наружу.
– Ехидничаете?
– Я поражаюсь вашему хладнокровию. Уже много часов вокруг бушует стихия – а вы в полной темноте лежите беззаботно в спальнике и ведёте себя так, будто ничего вокруг не происходит. Неужели вам не приходило в голову включить фонарь и осмотреться?
– Нет, не приходило.
Леший придвинулся ближе, посмотрел в лицо журналистке. Оно показалось ему нездоровым. Его ладонь легла на лоб Фелиции.
– О-о, уважаемая, да у вас жар! Вы вся горите!
Несколько часов назад Фелиция почувствовала некоторое недомогание, но не придала этому значения.
«Переохладилась, вероятно», – подумала она. Забравшись побыстрее в спальный мешок, согрелась и даже смогла уснуть ненадолго. Проснувшись, ощутила в теле слабость и сильный озноб.
– Вам нельзя здесь оставаться, – заявил Леший. – В палатке холодно и сыро. Это усугубит ваше состояние.
– Вы предлагаете провести обмен жилищами? – съязвила Фелиция ослабевшим голосом.
– Я предлагаю перебраться ко мне. И это не обсуждается.
Фелиция с трудом выбралась из спального мешка, тело её вибрировало, голова кружилась.
«Что со мной происходит, чёрт возьми? – с тревогой подумала она. – Простыла или виной всему травмированная нога?»
– Надолго? – спросила она, извлекая из рюкзака вещи первой необходимости.
– Что, простите?
– Похищаете меня надолго?
– Это не похищение, а эвакуация. Возврат будет зависеть от состояния вашего организма.
Фелиция склонилась над рюкзаком и замерла в нерешительности.
– За вещи можете не беспокоиться, – догадался Леший о размышлениях журналистки. – Мародёров здесь нет, а вещи, которые вам потребуется – я смогу принести в любое время.
Журналистка кивнула головой в знак согласия и тихо произнесла:
– Ну, что ж, ведите.
Леший помог ей надеть накидку от дождя, взял узелок с предметами первой необходимости и первым покинул палатку.
К их счастью, ливень немного утих, на горизонте обозначилось едва заметное просветление.
Через минуту они медленно двинулись к жилищу Лешего. Опираясь на костыль, Фелиция с большим трудом перебирала ногами. Они стали будто ватными и казались неуклюжими, норовя в любую секунду подломиться в коленях и обрушить её тело наземь. Пройдя в напряжении с десяток метров, она остановилась и тем же тихим голосом произнесла: