Выбрать главу

В этот же день устраивалось шумное взятие ледяной крепости. Описание этого события дал А.Толстой в повести «Детство Никиты». Говорят, что, когда художник В.И.Суриков писал картину «Взятие снежного городка», ему уже приходилось делать, как сказали бы сегодняшние телевизионщики, «постановочную съемку». Забывался этот дивный обычай, символизирующий падение зимы перед натиском весенней силы.

Пятница (тещины вечерки). Зятья приглашали дорогих тещ вечерять блинами. Кроме тещи, присутствовал за столом новоженов и другой почетный гость — дружка. Здесь, как и на свадьбе, играл он роль балагура и получал подарок за свое усердие.

Суббота (золовкины посиделки). Своих родных приглашала к себе молодая невестка. Если золовки еще в девушках, невестка сзывала своих незамужних подруг, если они были тоже замужем, то она приглашала родню замужнюю и «со всем поездом развозила гостей по золовкам». Невестки одаривали золовок подарками. Кое-где взятие снежной крепости происходило именно в субботу.

Проводы Масленицы сопровождались сжиганием чучела Масленицы, «шуточными поездами» (маскарадами), пением песен.

А.-Г. Убиган. Катальные горы

Воскресенье (прощеный день). В последний день Масленицы «остается еще совлечь с себя этот греховный разгул, просить прошения у ближних за содеянные против них грехи, попрощаться с друзьями и знакомыми, чтобы заговеться на весь Великий пост»…

Попросить прощения и у усопших родственников — рано утром сходить на кладбище, затем в церковь. Новобрачные одаривали тестя с тещей и своих дружек, семьи с солидным стажем — кума с кумой.

Прощаться приходили родные к старшему в роде, бедные — к своим богатым благодетелям, дети кланялись в ноги родителям.

Можно было сгладить все обиды, которых могло быть немало даже за время «масленичного восторга». Вместе с прощением получал обидчик и братский поцелуй в уста, потому и назывался этот день в московской срединной Руси «прощаньем, проводами», а в северной новгородской — «целовальником». А народная пословица донесла до нас дух этого дня: «Хоть с себя все заложи, а Масленицу проводи».

Х.Т. Гейслер и К.Г. Шенберг. Продавец блинов

Понедельник (чистый). В первый день Великого поста ребятня в последний раз шумной ватагой собиралась на улице. Вооружившись ухватами, кочергами, помелами, сковородами, все это «воинство» кричало: «Мы Масленицу прокатали, святи вечеры проиграли, мы рождествен пост попрятали. Свет наш, Масленица дорогая! Где ты ночь ночевала? Под кустом на дорожке. Ехали скоморошки, вырезали по пруточку, сделали по гудочку, и вы, гудушки, не гудите, и вы Масленицу не будите».

…Уехала! Уснула! Но обещала обязательно вернуться через год! Потому что все проходит и все возвращается…

Но в первую очередь, пожалуй, должно возвращаться то, что бередит подсознание, что осталось где-то в глубокой памяти.

Россияне всегда были открыты новому и даже падки на всякие нововведения. Свежие, принесенные извне порядки, как зерна на мельнице, перемалывались нашим общественным сознанием и входили в быт сдобренными родными «приправами». Именно поэтому восприняли наши предки и перенос Нового года с 1 марта на 1 сентября, а потом с 1 сентября на 1 января.

Д.-А. Аткинсон. Кулачный бой

Сегодня мы с одинаковой веселостью приветствуем и католическое Рождество, и восточный Новый год, и даже американский хелуин. Ну как не вспомнить в связи с этим пророческие слова великого А.С.Грибоедова:

«Я одаль воссылал желанья Смиренные, однако вслух, Чтоб истребил Господь нечистый                                                 этот дух Пустого, рабского, слепого подражанья; Чтоб искру заронил он в ком-нибудь                                                 с душой, Кто мог бы словом и примером Нас удержать, как крепкою возжой, От жалкой тошноты по стороне                                                 чужой, Пускай меня отъявят старовером, Но хуже для меня наш Север во сто крат С тех пор, как отдал все в обмен                                                 на новый лад — И нравы, и язык, и старину святую, И величавую одежду на другую… Ах! Если рождены мы все перенимать, Хоть у китайцев бы нам несколько                                                 занять Премудрого у них незнанья иноземцев».