— Идите сюда, — произнёс Нико, увидев нас. — На камерах всплыло кое-что интересное. Вы оба должны это увидеть.
Переглянувшись с девушкой, мы сели по обе стороны от Нико и всмотрелись в не особо чёткое цветное изображение. Видео было на паузе.
— Ты проснулся уже накачанный наркотой двадцать шестого июня и вечером тебя отрубило. Мы просмотрели записи двадцать пятого числа и ничего не нашли, но это было тогда, в участке. Поэтому я скопировал себе всё, как только участковый свалил, чтобы поприветствовать самого Родиона Вьюгина, — с улыбкой произнёс друг.
— То есть ты спёр записи, — подметила Саша.
— Скопировал. Есть разница, малышка, — усмехнулся парень, щуря голубые глаза. — Но не в этом суть. Запись двадцать шестого числа рано утром в здании были… как бы, закрыты чем-то. Недолго, всего минут десять. Я посмотрел наружную и Родион кое-кого заметил.
Парень включил запись. Словно тени проходили быстро полицейские, но тут подъехало такси, из которого вышла стройная высокая молодая женщина. На ней была широкополая чёрная шляпа, солнечные очки и белый комбинезон. Она походкой от бедра шла к участку и мы бы не увидели её лица, если бы Нико вовремя не поставил паузу, где лишь на долю секунды она снимает очки и уже заходит в здание.
Я с опаской повернул голову в сторону Саши. Та в искреннем шоке сидела и смотрела на лицо женщины, пока не выдохнула испуганное:
— Мама…
Саша
Я сидела на скамейке возле дома и до сих пор не могла поверить в то, что увидела. Мне просто врезалось в голову красивое лицо мамы, обрамлённое светлыми длинными волосами и ярко накрашенными зелёными глазами, которыми она всегда гордилась.
Чёрт, что она вообще там делала… она же в Италии.
Я качнула головой. Сейчас — может, но… не тогда уж точно. Может, это просто совпадение? И на самом деле это женщина, которая очень на неё похожа или же она приехала, потому что нашли её сумочку или типа того… Тогда зачем камеры были скрыты? И не было видно, как она выходила обратно…
Уткнувшись носом в колени, я обняла их, чувствуя, как слёзы скатываются по щекам. Она смогла выделить рано утром время, ущемив свой фитнес, чтобы приехать в вшивый участок, но ни разу, чтобы навестить меня за полгода. Хотя, нет, мне всё равно на неё. Просто противно, оттого, что она опять мутит что-то. Теперь ясно одно: мама зачем-то хочет сжить со свету Льва. Но зачем? У неё уже есть богатый муж, а с Львом она никогда не общалась. В чём мотив?
Внезапно скрипнула калитка. Даже не поднимая глаз, отвернулась к стене. Не хотелось никого видеть, тем более, когда гадские слёзы не хотят останавливаться.
Кто-то опустился рядом. Хотя по запаху сигарет поняла, кто это был. Минут пять он молчал, прежде чем сказать:
— Из-за мамы.
Я, шмыгнув носом, вытерла слёзы и повернула голову в сторону Льва. Зелёные глаза сочувствующе смотрели на меня. А ему чего меня жалеть? Это же моя мама дружит против него.
— Что?
Лев облокотился спиной о стену дома, посмотрел на небо.
— Моя мама в молодости была не прочь закинуться подобными веществами. Тусовалась с байкерами и рокерами. Мне так рассказывала бабушка. И её спас отец, который нашёл что-то в юной наркоманке. Нахальной, безбашенной и при том очень настоящей, — улыбнулся грустно Ельский. — А я же, попробовав, ощутил впервые с момента смерти мамы, что… что цел. Мне казалось, что раньше я был неполным человеком и… Чёрт. Выходит, я тогда не понимал, что таким образом пытаюсь просить, чтобы и меня кто-то спас.
Я почувствовала, как у меня всё в груди сжалось от этого признания. Сейчас я увидела немного потерянного мальчишку, которому крайне сложно говорить о своих настоящих эмоциях и чувствах. И осознала одно: мы оба были в этом смысле очень одиноки. Своим родителям я особо не нужна была, а у Льва умерла мама, когда он хоть и был мальчишкой, но смог хорошо узнать и полюбить её, у отца же не было времени на него. Мы оба были недовоспитанными, недолюбленными… неполными.
— И тебя спасли, — тихо проговорила я, заглядывая ему в глаза.
— Не те, кто должен был. Меня спасли мои друзья.
— И это говорит о том, что ты умеешь выбирать друзей, — неунывающе произнесла я.