Лев встал с скамейки и протянул мне руку, сказав:
— Пошли, кое-что покажу.
Посмотрела на него, пытаясь найти подвох, но в изумрудных глазах было непривычное спокойствие. Аккуратно вложила свою руку в его: большую и очень тёплую.
Парень повёл меня в дом, затем на кухню. Усадил на стул, а сам подошёл к холодильнику и достал картонную коробку, перевязанную белым бантиком. Он развязал бантик и потом открыл крышку коробки. Внутри оказался небольшой, но высокий квадратный тортик полностью покрытый шоколадом и с художественно стекающими по бокам нежно-голубыми подтеками. Сверху на голубой глазурной поверхности было выведено тонким розовым кремом: "Ты хоть и бестолочь, но № 1 всегда", а вокруг надписи кремовые белые пионы, на одном стебле сидела канарейка.
Я рассмеялась, чувствуя, что ещё чуть-чуть и расплачусь. Ну да, это же традиция.
— Ты когда успел заказать? — спросила я, подцепляя пальцем кремовую верхушку.
— Сам испёк на кухне в столовой, как и все остальные, — хмыкнул Лев.
— То есть все то, что ты присылал…
— Да, это всё моих рук творения, — ответил парень, заливая чайник водой и ставя его на плиту. — Смысл присылать на День Рождения купленный торт? Ты и сама можешь сходить или заказать себе чёртов торт. А это же подарок, требующий большего внимания. Мама часто говорила, что подарки близким людям должны нести что-то тёплое и душевное.
Я почувствовала, как сердце в груди защемило, что чуть не расплакалась. Всё-таки Лев бывает иногда очень милым. А торт был таким великолепным, что я поняла: Ельский убил весь день, чтобы его приготовить. Мама и то меньше уделяла времени, когда собирала меня в школу к 1-му сентябрю.
— Почему вчера не показал?
— Зачем? Мы же вчера столько выпили, что он бы остался на пирсе и испортился. Тем более, это только тебе.
Я увидела, что он насыпает кофе только в одну кружку. То есть он сюда действительно пришёл, чтобы поддержать меня. Мне действительно стало очень плохо, когда я увидела маму, правда, не могла понять мотивов. Зачем ей это сдалось?
— Спасибо, — тихо произнесла я. Спина парня напряглась, а сам он вполоборота повернулся ко мне. — Честно. Спасибо за торт и что, несмотря на наши разногласия помнишь до сих пор наши традиции.
— Это несложно, ведь по сути, когда нам обоим в определённое время нужны были родители, то их не было. Но у меня была вредная девчонка, что всегда портила мне свидания в доме и съедала мои блинчики, — улыбнулся мягко он.
— У меня же гадкий братец, делавший из дома личный траходром и любящий поддевать меня и давать разного рода клички, — поддержала я.
Лев присел передо мной на колени и насмешливо сказал:
— Ну и дубина же этот братец.
— Жаль, что он не всегда это понимает, ведь он… может стать чем-то большим, чем сейчас есть, — отвечаю я, глядя ему прямо в глаза. На лице Льва была смесь какой-то боли, уязвимости и неверия. Я, вздохнув, продолжила: — Он должен понять, что зачастую многим нужен, не как аксессуар или же непутёвый сын/брат, а потому, кем он способен стать, если приложит хоть немного усилий. Что направление строят именно его поступки. Сейчас этот человек, словно потерянный, поэтому и относится к себе пренебрежительно.
Лев, словно от боли, прищурил зелёные глаза, отчего в уголках глаз собрались морщинки. Его дыхание тяжело вырывалось из груди. Облизнув полные губы, он проникновенно посмотрел мне в глаза, спросив:
— А кем этот человек может стать по твоему мнению?
— Он уже такой, но не хочет принимать те качества. Или же он не замечает, что он очень добрый, что почти невозможно с его-то циничной натурой, — хохотнула я, чувствуя, как начинаю дрожать. — Умный, точнее хитросделанный и очень находчивый, заботливый, смелый и безумно сильный. Этот человек никогда не был и не будет трусом или предателем, насколько я знаю он всегда в числе первых влетает в драку или же идёт решать вопросы, когда видит несправедливость. Вот такой вот этот человек. Жаль, что он этого не понимает и кладёт до сих пор на себя огромный болт, заменив наркотики — алкоголем и случайными связями, думая, что это его потолок, — прошептала я, вставая со стула и выключая свистящий чайник.
Обернувшись, я резко уткнулась носом в мужскую шею. Крепкие руки опустились мне на талию, грубо приподняли и с силой усадили на кухонную столешницу, что я даже ничего не успела предпринять. Парень рукой раздвинул мои сведённые вместе ноги и встал между них.
Я испуганно подняла глаза на него, глядя в красивое лицо с пылающими зелёными глазами на нём. Длинные пальцы коснулись моего лица и закопались в волосы и сжали их у корней в кулак.