— Меня удивляет, что ты так быстро встал, вечный прогульщик, — ехидно парировала Саша, засовывая в рот ложечку и озорно глядя на меня.
Да, она меня лучше всех знает. Но мне захотелось сделать нечто приятное ей, чтобы увидеть эту улыбку.
Небесно-голубые глаза ярко переливались на уставшем, но довольном лице. Светлые волосы небрежно торчали во все стороны, а на нижней припухшей губе остался след от шоколада. Я ощутил как нечто теплое и приятное затрепетало в животе, что просто хотелось разулыбаться, как последний дегенерат. И это даже не от воспоминаний о сегодняшней ночи… ну, почти.
— Итак, — деловито сказала девушка, складывая руки на груди, — стоит заехать в больницу к дяде Андрею, а затем домой. Раз мама приехала, то она наверняка там. И нужно расспросить Илью. Вдруг и у него были какие-то неприятности, но ему повезло больше, чем вам?
Настроение немного подпортилось, напоминая, что есть нерешенные дела и не получится снова насладиться тем, чем мы занимались всю ночь. Проклятье. Волшебство закончилось, пора возвращаться в реальность. И я это отлично понимаю, поэтому не получится поступить, как последний эгоист… а так хотелось.
— Командор, ты хоть секундочку не можешь думать об этом? — вздохнул я, запуская пятерню в волосы. В висках уже начало откровенно болеть от упоминания всей этой ситуации с отцом, мною, полицией и мачехой.
Сашка прикусила губу, а затем села на колени, обняла мое лицо ладонями и, глядя в глаза, сказала:
— Лев, я сама не хочу думать об этом… но вот просто не могу. Мне неприятно, что моя мама ввязалась в бега за вашими деньгами, а тем более, когда всё зашло так далеко. Я очень волнуюсь за дядю Андрея и за тебя. И чем быстрее все закончится, тем вероятнее я больше не буду думать об этом.
Губы девушки подрагивали, а сама она отвела глаза, словно ей было стыдно смотреть мне в глаза, из-за поступков матери.
— Эй, всё нормально, Саш, — тихо произнёс я, притягивая к себе её и прижимаясь губами к щеке.
Девушка вздохнула и крепко обняла меня. Минут десять мы просидели так, обнявшись. Наверное, я бы на её месте тоже переживал, если бы кто-то из родных совершал подобное.
— Маникюр, — вдруг выдала Саша, резко слезая с моих коленей и скидывая с себя одеяло.
— В смысле? — не понял я, не отводя взгляда от обалденного голого тела девушки. Во мне снова проснулось желание, хотя я был внутри неё два с половиной часа назад. Твою ж мать, я становлюсь натуральным извращенцем, но, честно говоря, меня это не волнует.
Быстро натягивая на себя белое нижнее белье, она повернулась ко мне, взмахнув светлыми волосами, и торжественно пояснила:
— Уже четыре года подряд моя маман посещает лишь одного мастера по маникюру. Она никогда не ходит в европейские салоны красоты, считая их непригодными. А после отдыха она обязательно его посетит.
— С чего ты взяла, что твоя мама сказала нечто полезное этому мастеру? — спросил я, вставая с кровати и подходя к ней ближе.
Саша ловко увернулась от моих рук, что попытались её притянуть к себе, и быстро надела на себя сиреневый сарафан на тонких лямках. Я мученически вздохнул, чем повеселил девушку.
— Жестокая, — припечатал я, тоже решив одеться.
— Не время для нежностей, сейчас нужно действовать и… Да и тебе разве было мало? Я уже живого места на себе не чувствую, — сморщившись, недовольно сказала Саша, схватившись за расчёску.
— Говоришь так, будто у нас всю ночь были игры тех… ну, которые ещё и побить их просят. Там ещё плетки, цепи и кожа. Сплошной брутализм в мире разврата, в общем. Можно и подобное провернуть, — хохотнул я, несильно шлепая пробегающую девушку по упругой заднице.
Сашка возмущенно развернулась и замахнулась на меня утюжком для волос. Я дурашливо поднял руки над головой и писклявым голосом простонал:
— Не наказывай меня, мой повелитель. Я буду послушной. Обещаю.
На губах Громовой мелькнула паскудненькая ухмылочка. Откинув волосы с шеи, она пафосно заявила:
— Ельский, следующего раза не будет. Короче, простым языком: я тебя жестоко поматросила и бросила, так что, асталависта, бейби, и всё такое. Извини, не помню, что там говорят, когда после использования, бросают.
Гордо развернувшись, она пошла в ванную и захлопнула дверь. Я же еле сдерживался, чтобы не вытащить за волосы её сюда и не устроить хорошенькую взбучку. Чёрт, а ведь я действительно много лет назад не зря напугал девчонку в красной куртке.