— Вань, а перечень значительно пострадавших от банка «Экстра» долго ждать придётся? — поинтересовалась Зина.
— Перечня — по тем параметрам, которые нас интересуют, — ждать не придётся. Банк небольшой, практически — карманный, так что по памяти назову… Самыми крупными клиентами были «Промышленный холдинг Лыкова», «Строительная компания Смагулова», «Областной цирк» и заводик по переработке органических отходов…
— Крематорий! — медленно произнесла Зиночка.
— Что это значит? Какой крематорий! — удивился Иван.
— Заводик по переработке органических отходов… Практически — крематорий… Потому что там сжигают… — объяснила Князева. — Вань, а можно узнать, кто выкупил с торгов оборудование… Ну… линию по переработке…
— Узнаю, — пообещал Молин, после чего распрощался и поспешил на службу.
Кольцов подозвал официанта и попросил счёт…
Они сидели вдвоём в абсолютно пустом зале.
— Что ты там увидела? — поинтересовался Фёдор, стараясь отследить взглядом то место, куда таращилась Зиночка.
— Это — сцена? — Князева махнула рукой в сторону возвышения, идущего вдоль центральной стены.
— Может, и сцена, — рассеяно ответил Кольцов. — А может — просто возвышение, там вполне и столики могли стоять. Да какая разница?
Вернувшийся официант поставил около Кольцова небольшой медный подносик, на котором лежал чек.
— Вам у нас понравилось? — в ожидании расчёта вежливо спросил парень в чёрном фартуке.
— Понравилось! Вкусно, недорого, чисто. Очень приятная атмосфера, только посетителей почему-то мало… Или мы в такое время попали? — проговорила Зинуля.
— Дело не во времени… — грустно улыбнулся молодой человек. — Дело в Ласточке…
— В смысле? — заинтересовалась Зиночка. — Это технические или юридические проблемы?
— Вы извините, мне не положено вступать в разговоры с посетителями на не касающиеся обслуживания темы… А когда я назвал имя «Ласточка», то вовсе не имел в виду ресторан… Хотя снижение посещаемости именно с этим и связано.
Зинуля покрутила головой по сторонам, чтобы убедиться, что в зале кроме них никого нет, и снова обратилась к общительному официанту:
— Так нет никого! Кто узнает, что вы с нами разговаривали?
Кольцов одарил напарницу скептическим взглядом и положил на поднос «пятисотку» сверх суммы стоимости заказа.
Парнишка быстрым движением схватил последнюю купюру и засунул в карман фартука.
— Согласен, время пока есть… Администратор только через час появится… Но если он придёт раньше, то скажите ему — вдруг чего! — что интересуетесь приобретением ресторана и беседуете со мной, предлагая не увольняться…
— Как скажешь! — подтвердила готовность Зинаида.
— Наш владелец — бывший цирковой. Сам выступал до тридцати пяти лет. У него номер был эксклюзивный, «Гуттаперчевое тело» назывался. Таких исполнителей в мире по пальцам посчитать можно. У него суставы гибкие и тянутся словно стрейч. Он может позвоночником так управлять, что плюс-минус пятнадцать сантиметров к росту — как здрасьте! Хочешь — горбуном прикинется, хочешь — бодибилдером, а через минуту — словно беременная женщина выглядит.
— Ну надо же? Настоящий «клишник»! — Зина изобразила на лице крайнюю степень удивления.
— Кто? — не понял Фёдор.
— Артист, который способен придать своему телу практически любую форму. Их называют «клишниками», или «каучук». Читала о профессионале, который «сворачивается» в четыре раза…
— Прости, забыл! Коэффициент интеллекта — сто тридцать… — подколол Кольцов напарницу. — Эрудит — он и в Озёрном эрудит!
— И что? После выхода в отставку ваш босс связи с цирком не терял? — бросив нарочито презрительный взгляд в сторону шутника, как ни в чём не бывало продолжила Князева.
Фёдор повертел в руках айфон и незаметно включил записывающую опцию.
— Вы у стены подиум видите? Это у нас «цирковые» с номерами перед клиентами выступали. Ласточка с них даже денег не брал. Он человек такой… Всем помогает… А уж о «цирковых» и говорить нечего!
— Ласточка — это сценический псевдоним?
— Нет! Прозвище. Раньше он успешно в Китае гастролировал. Тогда-то местный переводчик и разъяснил, что Ян на китайском значит Ласточка. Он же Ян Крапивин! Вот с тех пор и прилипло…
— Понятно… — протянул Кольцов. — Так и что с ним случилось, с вашим Яном?
— Любовь с ним случилась! — продолжал расположившийся на стуле официант. — Безумная любовь к воздушной гимнастке Ларисе Розовой… Может, слышали или читали: пять лет назад она упала из-под купола… На репетиции. Больше года лежала в коме. Родители дачу продали, чтобы должный уход обеспечить… Друзья помогали… Цирк доход от нескольких выступлений на её лечение пожертвовал. Потом она с того света вернулась, но двигаться не могла. Крапивин её в Израиль возил, вроде что-то сдвинулось… Вы извините, я в таких вещах плохо разбираюсь, говорю то, что на кухне обсуждают… Только все врачи в один голос твердили, что без операции никак не обойтись. А операция эта на двенадцать миллионов тянула. И ехать в Германию пришлось бы. Ласточка, не раздумывая, заложил ресторан и взял в банке «Экстра» кредит в пятнадцать миллионов. Саня-повар рассказывал, что эти кровососы банковские содрали с него три миллиона, чтобы деньги обналичить и в евро перевести. Крапивин с клиникой договорился, билеты купил, а тут банку — кирдык. Он сначала не сильно расстроился — наличку-то в ячейке у них хранил. Короче, он бегом к ячейке, договор предъявил, в хранилище спустился, ящик открыл, а там… А там — одна тысяча рублей, сотнями. Представляете!!! Кидалово какое! Банкиры — в отказ: «Знать не знаем, что вы в арендованном сейфе хранили! Расписок не давали, рядом не стояли, на записи с камер ничего не видно…» Кладёт Крапивин пакет в ячейку, а кто знает, что в том пакете?