За века своего существования корсет, повинуясь прихотям моды, то подчеркивал, поднимал грудь, то делал ее более плоской, то доводил женскую талию до «осиной», то «убирал» живот, то выгибал тело в форме буквы «S».
Самостоятельной деталью одежды корсет становится у бургундцев в XIV–XV вв. А испанские законодатели мод в XVI–XVII вв. превратили корсет в настоящую пытку. Ведь тогда женщины были словно в доспехи закованы с помощью всевозможных деревянных планок, металла и китового уса.
Век XVIII с его витиеватым стилем рококо вернул дамам пышную юбку на обручах, и корсет вновь оказался на гребне популярности. Лишь англичанкам жилось вольготнее — их корсеты шнуровались сзади и затягивались меньше, чем французские.
Тяжелые времена пережил корсет во Франции времен революции. Тогда против него выступали врачи, реформаторы, философы, а один из идейных вдохновителей революции — Жан Жак Руссо — даже написал книгу, озаглавленную «Вырождение человеческого рода под влиянием корсетов». И корсет был свергнут с пьедестала моды демократичным трико.
Но уже с 1810-х годов корсет вновь в почете — реставрация монархии, со свойственной ей пышностью и вычурностью, возвращает ко двору и уже изрядно пропылившийся корсет. А с 1820 г. начинается промышленное производство корсетов.
Между прочим, корсет в ту пору уже прочно вошел в быт русской знати, а местные мастера научились делать его вполне на уровне мировых стандартов. Изысканные дамы высшего европейского общества, сами того не подозревая, стали обогащать уральских промышленников, состояние которых возрастало год от года не только благодаря пушкам и ружьям, но и благодаря таким неприметным, но необходимым во множестве… корсетным крючкам. Именно ими — крепкими и надежными — буквально завалила Россия Европу.
Некий маркиз и шпион «по совместительству» Астольф де Кюстин, побывавший в России в 1839 г., оставил о нашей стране самое нелицеприятное и во многом необъективное мнение. Его «творение», именуемое «Россия в 1839 г.», принято именовать памфлетом. Так вот, удивительно, но факт: Кюстин назвал ношение корсетов «русской привычкой». Рассказывая о внешности императора Николая I, иностранец отметил: «Император на полголовы выше обыкновенного человеческого роста. Его фигура благородна, хотя и несколько тяжеловата. Он усвоил себе с молодости русскую привычку стягиваться выше поясницы корсетом, чтобы оттянуть желудок к груди. Вследствие этого расширяются бока, и неестественная выпуклость их вредит здоровью и красоте всего организма. Это добровольное извращение фигуры, стесняя свободу движении, уменьшает изящество внешнего облика и придает ему какую-то деревянную тяжеловесность.
Говорят, что, когда император снимает свой корсет и его фигура приобретает сразу прирожденные формы, он испытывает чрезвычайную усталость. Можно временно передвинуть свой желудок, но нельзя его уничтожить».
Старинный плакат изображает, как меняет ношение корсета природные классические формы тела. Спору нет — красиво! Но ведь и внутренние органы смешаются
О, как горячо и убедительно говорил о подобных «русских привычках», навязанных извне, историк Н. Я. Данилевский:
«Только русское народное одеяние достаточно просто и величественно, чтобы заслужить название изящного. Изменив народным формам быта, мы лишились далее самобытности в промышленности. У нас идут жаркие споры о свободе торговли и о покровительстве промышленности. Всеми своими убеждениями я придерживаюсь этого последнего учения, потому что самобытность политическая, культурная, промышленная составляет тот идеал, к которому должен стремиться каждый исторический народ, а где недостижима самобытность, там по крайней мере должно охранять независимость».
Вот, оказывается, как далеко может завести неприятие своего в угоду чужестранному! Справедливости ради отметим, что среди россиян всегда находились люди, понимающие это, и именно эта часть общества достойна эпитета «прогрессивная».
По счастью, в русский быт корсет был введен, как и вся одежда западного образца, великим реформатором Петром I, став «привилегией» и мукой знати. А в народе по-прежнему были верны старым, испытанным временем традициям.
Не приспособлен был корсет для многотрудной крестьянской жизни, для вынашивания, рождения и воспитания здоровых детей. А статной осанки добивались поселянки лишь хитроумным покроем одежды, любую женщину делающим королевой. И именно благодаря ему русская женщина могла выступать, «будто пава» — свободно, уверенно и с достоинством.