делить принципиальное существо вопроса, отделив его от моментов личного порядка…
…Позвольте, товарищи, напомнить единогласно принятую резолюцию 5 декабря, причем первый раздел этой резолюции говорит, что к числу отрицательных тенденций относится "наблюдающаяся бюрократизация партийных аппаратов и возникающая отсюда угроза отрыва партии от масс".
Я приведу цитату, довольно обширную, из речи тов. Бухарина в начале дискуссии на одном из собраний Краснопресненского района. Вот подлинные слова тов. Бухарина:
"У нас, — я сужу по Московской организации, в первую очередь, — обычно секретари ячеек назначаются райкомами, причем райкомы не стараются своих кандидатов проводить через эти ячейки, они просто выставляют человека, и обычно голосование происходит по определенному типу. Приходят и спрашивают: "кто против?", и так как более или менее боятся высказываться против, то соответственный индивидуум назначается секретарем бюро ячейки… Если бы мы произвели анкету и спросили, сколько раз происходило голосование с опросом председателя "кто за" и "кто против", то мы обнаружили бы без труда, что у нас в большинстве случаев выборы в партийные организации превращаются в выборы в кавычках… Если мы поставим вопрос о наших партийных собраниях, — говорит далее тов. Бухарин, — то как это происходит? Я сам выступал на целом ряде московских собраний и знаю, как обычно проходит так называемое обсуждение в наших партийных организациях. Выборы президиума собрания. Выступает какой-нибудь товарищ из районного комитета, представляет список, спрашивает: "кто против?", никто не против, и это дело считается конченым. Выбирается президиум, и товарищ оглашает, что президиум избран единогласно. После этого начинается порядок дня. С порядком дня та же процедура. За последние два-три года я вспоминаю только единичные, страшно редкие случаи, чтобы на партийных собраниях вставлялись новые пункты в порядок дня… После этого зачитывается заготовленная заранее резолюция, которая проходит по шаблону. Председатель спрашивает: "кто против?", никто не против. Резолюция единогласно принимается. Вот обычный тип отношений в наших партийных организациях. Нужно понимать, что против этого, совершенно естественно, наиболее активная часть выражает определенное недовольство, она определенно недовольна таким порядком вещей… У нас целый ряд нижних слоев организации, — продолжает тов. Бухарин, — хватаются за барьеры: "никакой дискуссии!", "кто против?", и целая система таких приемов сводит на нет внутрипартийную жизнь…"
Вот как один из видных членов Центрального Комитета характеризовал те черты нашей внутрипартийной организации, которые и заставили, ясное дело, Центральный Комитет вынести резолюцию, гласящую о наблюдающейся бюрократизации партийных аппаратов и о возникающей отсюда угрозе отрыва партии от масс. А разумеется, большей угрозы, как эта угроза, быть не может.
Если мы спросим себя, о каком внутрипартийном режиме мы говорим и что мы понимаем под режимом внутрипартийной демократии, то я, товарищи, с самого начала тут скажу — хотя, пожалуй, на съезде нашей партии это почти что излишне, — что вряд ли найдется в нашей партии десяток человек, вообще что-либо смыслящих в коммунизме, марксизме, большевизме, которые подходили бы к вопросу о внутрипартийной демократии под чисто формальным углом зрения, — под углом зрения того, как часто переизбирают, сколько процентов голосований, дискуссий, под углом зрения статистики демократии, под углом зрения формальных принципов парламентаризма в применении к партийной жизни. Мы проделали слишком большую историю, и в частности слишком большую борьбу против политических фальсификаций, против маргариновой демократии, которая является, с одной стороны, идеологией меньшевизма, а с другой — последним прикрытием империализма, чтобы мы могли подходить к вопросам демократии под формальным углом зрения.
Под каким же углом зрения мы подходим к демократии в отношении внутрипартийного режима? Под углом зрения обеспечения партии от таких явлений, как возможность бюрократизации ее аппарата и как возникающая отсюда угроза отрыва от масс.