Сведения по этнографии и фольклору Николай Васильевич Гоголь черпал не только из научных трудов Снегирева, Сахарова, Терещенко, но и из непосредственного общения с самим народом.
Так как Русь была аграрной страной, то даже на Семенов день приходилось начало нового цикла сельскохозяйственных работ — последний посев, начало уборки урожая: «До обеда сей-паши, а после обеда от холода руками маши». Вечером, как описывал Н.В. Гоголь, гасили свечи, лучины, огонь — все, кроме лампадок. С рассвета раздували новый огонь. Им топили печи в избах и банях, а на засидках зажигали от него свечи да лучины.
Праздник — праздником, а забот у землепашцев полон двор, ведь Семен день считался срочным днем — для взноса оброка, дани, пошлин — словом, всех долгов. С утра составлялись все договора: на наем земли, на рыбные промыслы, на лесные угодья. Основным пунктом условия значилось: «Платить оброк ежегодно на срок по Семен день летопроводца».
Зато в этот день, по обычаю, праздно вали новоселья. В новые дома, как и полагается, созывали на праздник родных и друзей. Первыми почитались тесть с тещей, сваты, дяди и кумовья. Гости на новоселье прежде всего присылали хлеб-соль. Тесть, если имел возможность, дарил любимому зятю коня, а теща внучатам — корову. Кум с кумой приносили мыло и полотенце, сваты — домашнюю птицу. Отмечать новоселье сходились к обеду и заканчивали вечером, с большими проводами гостей.
И еще, говорят, в старину было принято подстригать детей и впервые сажать их на коня, которого водили под уздцы по двору. Также было принято солить огурцы. Засоленные в этот день, они весь год были крепкими, хрустящими.
Зажиточные бояре первого сентября торжественно выезжали на охоту — за зайцами. Готовились заранее и основательно. Подобные выезды длились неделю, а при погоде и подольше. Брали с собой пишу, наливки, меды, шатры для ночлегов.
«В России очень много людей за 80, 100 и 120 лет»
К этому следует добавить, что традиции на Руси были крепки и долговечны. К сожалению, мы о них мало что знаем и о многом не ведаем. Спасибо чужеземцам, совершившим путешествия в далекие века по нашей стране и опубликовавшим о них заметки у себя на родине.
По описанию Герберштейна русские бояре и дворяне отличались неимоверною гордынею: «Знатный человек никогда не ходит пешком, боясь тем унизиться; ему надобно сесть на лошадь, чтобы видеться с соседом, живущим от него в десяти шагах». О простых людях путешественник рассказывает с уважением, отмечает их трудолюбие и воздержанность от праздного времяпрепровождения. Утром, посетив церковь, московские ремесленники возвращались домой и принимались за дело, «ибо они думали, что одним боярам и знатным людям можно быть праздными и что работать гораздо спасительнее, нежели гулять и пьянствовать. Впрочем, и самый закон дозволяет им пить мед и пиво в одни большие праздники».
«Купец, идучи поутру в лавку, заходил прежде на рынок, покупал хлеб и, разрезав его на ломти, отдавал нищим, которые не только сами питались его милостынею, но и продавали еще множество сухарей дорожным людям из остатков ее».
Другой путешественник, Маржерет, писал о том, что к официальной медицине русский народ всегда относился настороженно: «.. только двор и бояре прибегают к иностранным врачам — все другие московские жители не верят их искусству и лечатся по-своему, а именно: вином с растертым порохом или чесноком, что, вместе с жаркою банею, служит для них лекарством во всех болезнях. Надобно признаться, что они гораздо здоровее нас, французов. В России очень много людей за 80, 100 и 120 лет».
В царствование Михаила Федоровича нашу страну посетил немецкий поэт Павел Флеминг. Он много слышал нелицеприятного и противоречивого о русском народе, захотелось самому побывать, посмотреть на края далекие. Пять месяцев прожил Флеминг в Новгородской земле, он сумел изменить представление соотечественников о наших предках: «Благодарю судьбу! Доброму сердцу приятно везде находить хорошее. В земле, называемой варварскою, вижу людей, достойных называться людьми». И далее: «Земледелец русский не мудрствует о свободе, но истинно свободен и душою; он богат, не чувствуя никаких недостатков; цветет здоровьем, имеет доброе сердце и не знает, что оно есть редкое достоинство в человеке; живет в низкой хижине, им срубленной, и доволен, что она укрывает его от ненастья и холода; работает весело, в надежде на Бога, наслаждается покоем в объятиях верной супруги и засыпает сладко под громким пением соловья. Жена счастлива повиновением мужу, и строгость его считает знаком любви. Он не боится воров, не заботится о будущем, веря, что Небесный отец печется о людях…»