Я обратно спустился к себе, и весь день прошел в приготовлениях. Князь Долгорукий и доктор Боткин будут сопровождать Их Величества, равно как и Чемадуров (камердинер императора), Анна Демидова (горничная императрицы) и Седнев (лакей великих княжон). Было решено, что восемь офицеров и солдат нашей охраны отправятся вместе с ними. Царское семейство провело все послеобеденное время около кровати Алексея Николаевича. В десять с половиною часов вечера мы отправляемся пить чай. Императрица сидит на диване, имея двух своих дочерей около себя. Они так плакали, что лица их припухли. Каждый из нас скрывает свои страдания и старается быть спокойным. Мы чувствуем, что если один из нас поддастся, то увлечет за собою всех других. Император и императрица серьезны и сдержанны. Видно, что они готовы на все жертвы, включая их жизнь, если Господь в своих путях неисповедимых требует этого для спасения страны. Никогда они не выказывали нам большей доброты и заботы. Это громадное спокойствие и эта удивительная вера, которые были у них, передавались нам.
В одиннадцать с половиною часов прислуживающие собираются в большой зале, где Их Величества и Мария Николаевна прощаются ними. Император целует всех мужчин, императрица всех женщин. Почти все плачут. Их Величества удаляются, и мы все спускаемся в мою комнату.
В три с половиною часа экипажи въезжают на двор — это ужасные тарантасы, из коих один только имеет откидной верх. Мы отыскиваем на заднем дворе немного соломы, которую мы расстилаем на дно экипажей, и постилаем матрац в тарантас, предназначенный для императрицы. В четыре часа мы поднимаемся к Их Величествам, которые в этот момент выходят из комнаты Алексея Николаевича. Император, императрица и Мария Николаевна прощаются с нами. Императрица и великие княжны плачут. Император кажется спокойным и находит для каждого слово ободрения и целует нас. Императрица, прощаясь со мною, просит меня не спускаться вниз и оставаться около Алексея Николаевича, после чего я вхожу к царевичу, который плачет в своей постели. Несколько минут позднее мы слышим шум отъезжающих экипажей. Великие княжны, поднимаясь к себе, проходят, рыдая, перед дверью их брата.
Суббота, 27 апреля. Кучер, который вез императрицу до первой станции, приносит записку от Марии Николаевны, которая сообщает, что дороги выбиты и условия путешествия ужасны. Будет ли в состоянии императрица перенести это путешествие? Как приходится волноваться из-за них!
Воскресенье, 28 апреля. Полковник Кобылинский получил телеграмму, извещающую, что все благополучно прибыли в Тюмень в субботу вечером в девять часов с половиною. Поместились в большой зале — "домашняя церковь", где священник может совершать обедни, так как здесь находится алтарь.
Вечером получается вторая телеграмма, отправленная после отъезда из Тюмени: "Путешествуем в благоприятных условиях. Как здоровье младшего? Да будет с Вами Бог".
Понедельник, 29 апреля. Дети получили из Тюмени письмо от императрицы, которая сообщает, что путешествие было очень тяжелое. При переездах через реки лошади были по грудь в воде. Часто ломались колеса.
Среда, 7 мая. Алексей Николаевич встал, и Нагорный перенес его на передвижное кресло, чтобы предоставить ему возможность прогуливаться на солнце.
Четверг, 2 мая. Постоянно без известий с того времени, как они покинули Тюмень. Где же они? Они могли бы уже прибыть в Москву во вторник!
Пятница, 3 моя. Полковник Кобылинский получил телеграмму, сообщающую, что путешественники задержались в Екатеринбурге. Что произошло?
Суббота, 4 мая. Печальный канун Пасхи. Чувствуется угнетение.
Воскресенье, 5 мая. Пасха. Все время без известий.
Вторник, 7 мая. Наконец дети получили письмо из Екатеринбурга, сообщающее, что все в добром здравии, но не объясняющее причины задержки в названном городе. Что-то тоскливое чувствуется между строк.
Среда, 8 мая. Офицеры и солдаты нашей охраны, сопровождавшие Их Величества, возвратились из Екатеринбурга. Они рассказывают, что поезд императора был окружен, по прибытии в Екатеринбург, красноармейцами и что император, императрица и Мария Николаевна подвергнуты тюремному заключению в доме, принадлежащем Ипатьеву. Князь Долгорукий находится в тюрьме и что даже они сами были выпущены на свободу только после двухдневной задержки.
Суббота, 11 мая. Полковник Кобылинский отстранен, и мы находимся в зависимости от Тобольского совета.