«Какой милый малыш», — прозвенело в коридоре, кожу под шерстью чуть укололи остренькие ноготки, и потускневший янтарь моих глаз под прикрытыми от приятности веками отметил склоненную обворожительную головку и на небольшом расстоянии от нее упакованный «джинсовый комбинезон выпирающий животик. Чуть позже янтарный луч, направленный на утиную, вперевалочку, походку, уперся в умильную физиономию Мити — так бы и впился когтями, будь я настоящим самцом!
Леля быстро ощутила себя хозяйкой положения и повела соответственно, отодвинув исконную хозяйку на задворки квартиры и внимания мужчин. Жора распушился, ступал гоголем и все старался убрать с утиных тропок мешающие, как ему казалось, стулья. Митя пребывал в присущем для него в присутствии жены остолбенении. Хлопотавшая на кухне Шура невпопад вторгалась оттуда крикливыми расспросами о самочувствии, питании и потреблении свежего воздуха. От мужских знаков внимания на Лелиных губках блуждала благожелательная улыбка, от вторжений свекрови чуть морщился носик, улыбка менялась на снисходительную, огромные глаза немым недоуменным вопросом обращались к мужу.
Обед подавали в гостиной. На середину выдвинули круглый раскладной стол, обрамили четырьмя стульями, накрыли льняной, ручной работы скатертью, расставили мясные и рыбные деликатесы, соленья, алкоголь для обычных людей и сок для беременной. Мое участие в празднике ограничилось лежанием на диване, хотя никакого календарного или семейного праздника на самом деле не было, торжество состоялось по случаю первого с момента переселения совместного визита молодых к родителям мужа.
Ела прелестница элегантно и мало, сама разговор не заводила, услышав обращенные к ней вопросы свекра или, в основном, свекрови, на секунду замирала, аккуратно клала на бортик тарелки приборы, поднимала прекрасные глаза на мужа, переводила их на собеседника, снисходительно улыбалась, одаривала ответом, а если предложение было распространенным, делила на фразы, «лелила», потом возвращалась к еде. Одностороннее общение вязло в тягучих паузах, Георгий Алексеевич, поиграв желваками, сосредоточился на спиртном, Александра Владимировна подобострастно допытывалась, как происходит внутриутробное развитие зафиксированной ультразвуком внучки, Дмитрий Георгиевич уткнулся в смартфон и никак не способствовал активизации своей обожаемой половины. Половина оживилась, когда хозяйка, исчерпав тему будущей внучки, вернула невестку в лоно ее биологической семьи:
— Как Виктор Эдуардович с Верой Николаевной поживают?
— Спасибо, хорошо. Папа старается денег заработать. Мне ведь скоро рожать. Он хочет обеспечить соответствующий уход. Вы ведь знаете, в каком он бизнесе?
— Вроде разводку и установку кондиционеров в помещениях проектирует?
— Не только. И холодильных установок. И вентиляторов. Вы ведь знаете, как сейчас с бизнесом непросто?
— Ну, когда у нас что было просто…
— Вот именно. Потом папа участок на родине купил. В Крыму. Хочет дом построить. Чтобы с ребенком было комфортно отдыхать. Он очень переживает за меня.
— Можно и к нам на дачу, у нас комфортно.
Безответный тревожный взгляд на ушедшего в смартфон Митю, растерянный на свекровь, сосредоточенный под загнутыми ресницами в тарелку.
— А что Вера Николаевна?
— Спасибо, хорошо. Вы ведь знаете, она бухгалтером в управе работает?
— Знаю, конечно. Что, много работы?
— Да, допоздна приходится сидеть. Иногда и в выходные вызывают. Она еще в компанию какую-то устроилась. Подрабатывает. Собирает деньги на послеродовой период. Предстоят ведь большие расходы. Мама ждет не дождется внучки. Так переживает за меня. Ужас.
— А Саша как?
— Спасибо, хорошо. Он тоже пытается свой бизнес организовать. Очень трудно. Деньги везде нужны. И связи. Потом обманывают. Его уже один компаньон обманул. Он очень доверчивый. Всем верит.
— Не женился?
— Что вы!
— А что? Ему сколько? Двадцать четыре?
— Да, но сейчас такие девицы. Алчные. У него было три, все хотели обобрать. Он мне такие вещи о них рассказывал. Ужас. У нас с ним тесная духовная связь. Он очень за меня переживает.
Мельком недовольный взгляд на растворившегося в смартфоне Митю, поиски точки опоры — есть!
— Барсик, иди ко мне, малыш!
Я прильнул раньше, чем звуковая волна попала в уши.
После обеда Леля вместе со мной присела на диван отдохнуть, Шура переместилась на кухню и загремела посудой, Митя физической оболочкой остался на стуле, Жора занял кресло, откуда, во избежание пленения роковыми глазами, включил телевизор, «посмотрим, что нам в новостях соврут, ххе». Пальцы побежали по кнопочкам пульта и чуть задержались на середине блокбастера «Аватар». «Ой, — раздался колокольчик, — мой любимый фильм». Жора обернулся на звон, но пленен не был, потому что и глаза, и вся целиком сноха перенеслись в заэкранье. Хозяин освободил кресло и присоединился к жене на кухне, а мы с ненаглядной без помех предались собственным наслаждениям.