Жил Гусев скромно и неприхотливо в однокомнатной квартире. Словно въехал в гостиницу и в любой момент готов был оттуда съехать. Из предметов мебели было самое необходимое: стол, три стула с потрепанной обивкой, узкая кровать с пружинами советского образца, этажерка и гардероб. На полке у окна было несколько книг, томик Толстого, пара детективов и еще несколько менее примечательных изданий. Среди них оказался ветхий справочник акушера-гинеколога со штампом районной библиотеки, изданный в пятьдесят третьем году. По всему было видно, что Гусеву не было дела до этого случайного, разрозненного собрания, и пыль на полках свидетельствовала о том, что он к нему не прикасался.
Гусев долго искал паспорт. Наконец нашел и передал Сергею.
— Да, прописка по Гражданской, двадцать восемь, но живете вы на Новикова-Прибоя, одиннадцать.
— Ну и что? Так полстраны живет. Прописаны в одном месте, а живут черт знает где.
— Явное преувеличение, но дело не в этом. Дом е вашей пропиской давно снесли. Почему вы вместе с остальными жильцами не получили новую квартиру?
— Был в отъезде.
— Долго же вы были в отъезде. Где скрывались?
— Я не скрывался! — закричал Гусев.
— Хорошо. Где так долго мотались по стране?
— Всего не припомнишь.
— А придется.
— Где бы я ни был, это вас не касается, поскольку преступлений я не совершал.
— А этого мы не знаем. Будем выяснять. Так что сами видите, у нас более чем достаточно причин задержать вас.
— Нет, не вижу.
— Может, вы бомжевали?
Глядя на опрятного Гусева, в это было трудно поверить.
— Или были альфонсом?
Гусев промолчал.
— Или вы иностранный шпион!
— Я требую адвоката! — завопил Гусев.
— Будет вам адвокат, будет. А сейчас в СИЗО.
Гусева водворили в СИЗО со всеми формальностями и предъявлением обвинения в покушении на жизнь Хмельнова Никиты Константиновича. Он в очередной раз потребовал адвоката.
— Повторяю: будет вам адвокат, будет, Владимир Михайлович, — заверил его Сергей.
— Мне не нужен какой-нибудь.
— А кто вам нужен?
— Господин Бершман.
— Н-да… Неплохой выбор.
Сергей повернулся к Никите.
— В девяностые годы он сделал карьеру на защите всевозможных отморозков. И зачастую весьма успешную. Правда, большинство из них потом нашли успокоение в боевых баталиях с себе подобными или сели по другим делам.
— Наслышан, — сказал Никита.
— Но сам по себе ваш выбор, Владимир Михайлович, весьма красноречив.
— Не ваше дело, — огрызнулся бывший архивариус.
Гусева увели. Он ушел по всей форме: опустив голову и сцепив руки за спиной.
— Интересно, на что он рассчитывает? — сказал Никита.
— На то, что дело не дойдет до суда.
— Значит, ему есть что скрывать.
— Конечно. Иначе бы он не объявился у нас одновременно со Смагиным после совместной отсидки. Мы должны найти ниточку, которая их связала. А сейчас едем к Юнусову. Разберемся с историей в «Русской сказке».
На бензоколонке на Объездном шоссе царило затишье. Ворота мастерской были распахнуты, и возле них парень в спецовке плечом подпирал стену, скрестив руки на груди. С задумчивым видом он созерцал горизонт. Двое мальцов скучали на лавочке у ящика с песком в ожидании, когда подъедут машины и с водителей можно будет сорвать десятку-другую.
«Свято место пусто не бывает», — подумал Никита, глядя на них.
— Где Юнусов? — спросил Сергей у парня.
— Ринат Вагизович? — переспросил тот, с любопытством глядя на Сергея, вышедшего из полицейской машины. — Как обычно, у себя. Как войдете, справа каморка из фанеры. Его офис.
Юнусов сидел за столом. На подставке рядом закипал электрический чайник, перед ним стояла пустая чашка. Увидев Сергея с Никитой, он удивленно спросил:
— Вы ко мне?
— К вам, Ринат Вагизович, к вам.
— Мы знакомы?
— Сейчас познакомимся.
— У вас что-то с машиной?
— Нет, машина в порядке. На полном ходу, — рассмеялся Сергеи. — Мы по другому вопросу.
— Вот как? Любопытно.
Юнусов откинулся на спинку кресла. На его лице промелькнула полуулыбка. Сергей понял: с ним будет непросто.
— Ринат Вагизович, мы из полиции.
— Ну как же я сразу не догадался! — воскликнул Юнусов и, не удержавшись, расхохотался.
— Я Сергей Борисович Шувалов, а это Никита Константинович Хмельнов.
Юнусов, прищурившись, посмотрел на Никиту. Он явно его не узнал.
— Ну и что? — спросил Юнусов.