— Ты о чем говоришь? — сказал он. Когда шутка дошла до него, он добавил: — Вряд ли у Рогова будут претензии, — и улыбнулся. — Приступим.
Они принялись методично и кропотливо обыскивать дом Рогова. Им повезло — в нем не было ничего лишнего, ни мебели, ни убранства.
На втором часу поисков в углу под половицей в целлофановом пакете они нашли старенькую, пожелтевшую фотографию молодых людей. Они сидели в обнимку за пиршественным столом и улыбались в объектив, полные самодовольства и уверенности в светлом будущем.
Это была типичная фотка братков конца восьмидесятых — начала девяностых. В том же пакете обнаружился блокнот с чьими-то, очевидно сокращенными, фамилиями и с цифирью.
— Что думаешь? — спросил Никита.
— Снимку лет тридцать. Отдадим экспертам. Пусть они поработают с компьютером и состарят эти персонажи. Вот тогда, возможно, станет ясно, почему он мог представлять ценность для Рогова, Смагина или кого там еще.
— Ясное дело почему. Потому что есть кто-то, кто очень жалеет о том, что оказался на этом снимке.
— Возможно. А сейчас в Управление. К Ефиму Ильичу.
Результат повторной экспертизы оказался неутешительным для Гусева. Она показала, что вероятность того, что удар в затылок был нанесен Рогову переданным для экспертизы кастетом, оценивалась в 99 процентов с девяткой в периоде.
— Одной девяткой в периоде Ефим Ильич решил подстраховаться, — улыбнувшись, сказал Никита.
— И правильно. Мало ли чего в жизни не бывает.
— Вызываем Гусева? — спросил Никита.
— Обождем. Сначала зайду к экспертам. Посмотрим, что у них получилось со снимком.
Сергей вернулся через полчаса.
— Пришлось ребятам придать дополнительный импульс, — сказал он. — А то бы и до вечера не разобрались. Зато посмотри, что вышло.
Сергей бросил на стол перед Никитой распечатки фотороботов, сделанные по отдельности для каждого персонажа со снимка.
Перебрав их, Никита сдержанно улыбнулся.
— Признайся, что в Кочках мы с тобой подумали об одном и том же, — сказал он.
— Признаюсь. Тогда я боялся спугнуть удачу. А теперь самое время вызвать Гусева.
Когда Гусева привели и предложили ему сесть, он пожал плечами и спросил:
— А где адвокат?
— Мы поставили в известность господина Бершмана. Теперь дело за ним. А вы пока садитесь. У нас есть к вам несколько вопросов.
Гусев сел и с безучастным видом уставился в окно.
— Владимир Михайлович, вам знаком Василий Рогов?
— Нет.
— И вы с ним никогда не общались?
— Нет.
— А что вы думаете об этом снимке?
Гусев нехотя взял снимок и усмехнулся:
— А что тут думать? Молодые люди гуляют.
— А себя и Смагина неужели не узнаете? Уж его-то вы должны узнать, как, впрочем, и себя. Вместе с ним вы на зоне сидели.
— Мало ли с кем я на зоне сидел, — сказал Гусев.
— И Рогова не узнаете?
— Нет, не узнаю.
— Ну почему же?
— Да потому что невозможно узнать неизвестного тебе человека в обществе каких-то молодых людей.
— А мы провели эксперимент и состарили их. И вот что получилось.
Сергей протянул Гусеву фотороботы.
— Очень похожи, не правда ли?
— Нарисовать можно все, что угодно. Бумага стерпит.
— А как вы объясните, что Василий Рогов был убит вашим кастетом? Вот заключение экспертизы. Ознакомьтесь.
Рука, в которой Гусев держал заключение, дрожала. Было заметно, что он делает усилие, чтобы вникнуть в суть текста.
— Меня подставили, — наконец пробормотал он побелевшими губами.
— Конечно. Правда, я подобное слышал не раз.
— Я требую адвоката, — сказал Гусев. — А до тех пор вы от меня не услышите ни слова.
— Адвокат у вас будет. Как только господин Бершман сочтет этот нужным.
Гусева увели.
— Едем к Юнусову, — сказал Сергей.
На Объездном шоссе они увидели цепочку автомашин, протянувшихся от АЗС. Преимущественно это были легковушки, заправлявшиеся накануне выходных. Мальчишки сновали от одного бензобака к другому. Это была для них горячая пора. Они спешили сорвать куш, пока не вернулись Борька с Витьком, Ворота в ремонтный цех были прикрыты.
Сергей с Никитой вошли в мастерскую. Юнусов стоял в дверях своего офиса, наблюдая за работой механиков.
— Давно не виделись, — усмехнулся он, когда они подошли к нему. — Уж не арестовать ли меня пришли?
— Все может быть, — сказал Сергей.
— А на каком основании? У вас на меня ничего нет. И не пытайтесь мне вешать лапшу на уши про камеры в туалете. Я не тупой отморозок.