— А вас не смущают суммы?
— А почему они должны меня смущать?
— Г-н Лагоев, судя по ним, давно уже миллионер.
— Он и сейчас не бедный. А что касается этих сумм, так молодые люди льстили себе и не проставляли в них запятых. И должно быть тридцать рублей пятьдесят копеек вместо написанных здесь тридцати тысяч пятисот рублей. Вот и весь секрет.
— И все почему-то в плюсе.
— А зачем расстраивать друзей минусами?
— А разыгранных денег нам едва хватало на то, чтобы купить пива на всех, — вставил Лагоев и получил благосклонный кивок от господина Бершмана.
— Значит, вы признаете знакомство с Гусевым? — спросил Сергей.
— Шапочное.
— Больше вам признаться не в чем?
— Абсолютно не в чем, — за Лагоева ответил адвокат с торжествующей миной победителя.
— Понятно. Кстати, когда у вас свадьба?
— Вы хотите преподнести мне сюрприз?
— Не более того, что вы приготовили себе много лет назад.
Бершман вздохнул.
— Молодой человек, если б вы знали, сколько раз я был свидетелем подобных угроз.
— Согласен: грозить не дело. Но подписку о невыезде я с вашего клиента возьму для выяснения всех обстоятельств нападения на Хмельнова Никиту Константиновича. И потому еще, что вас, господин Лагоев, связывали весьма сомнительные отношения с Гусевым, который находится под следствием.
— Узнаю склонность милиции… пардон, полиции… во всем видеть криминал. Если молодой человек перекидывался в картишки — и заметьте, не в общественном месте — и опрометчиво оставил записи об этом, так уж ему готовы вменить это в преступление, а ведь столько лет уже прошло. И это не мешает вам бросать тень на кристально честного бизнесмена. И благодетеля.
— Кого же он облагодетельствовал? — удивленно спросил Никита.
— На свои деньги он содержит два затухающих издания, чтоб они не затухли совсем. Они же начнут кампанию в поддержку своего благодетеля от происков завистников в полиции.
Лагоев скосил глаза на Никиту и сказал:
— Насколько я понимаю, вы теперь служите в полиции?
— Совершенно верно.
— Рад за вас. Вы наконец нашли свое истинное призвание. И кстати сказать, я учел замечания в вашей анонимной статье и провел ревизию с аудитом. Изъял продукцию недобросовестных поставщиков и устранил недостатки. Ваши сбитые с толку осведомители вам это подтвердят.
— На этом мы вас больше не задерживаем, господа, — закончил аудиенцию господин Бершман.
От Лагоева они поехали к Кораблеву.
Юрий Викторович Кораблев не сразу открыл дверь, а когда открыл, их окатило волной перегара. Никита подумал, что Кораблев пьет с приятелями с тех пор, как он был здесь.
Но хозяин оказался дома один, зато на кухне выстроилась батарея бутылок.
— Под наркозом. Может, все выложит? А то несговорчивый, — тихо сказал Никита в коридоре.
На кухне Юрий Викторович повертел головой, как будто соображал, где находится, и поставил чайник на плиту.
— Выпьем, — сказал он на привычном ему языке. — Только к чаю ничего нет.
— А мы не чай пить пришли, — ответил Сергей.
— Как знаете, — сказал хозяин дома и загасил конфорку. — Что вам надо?
— Нужна ваша помощь.
— Это ж надо! Полиция пришла просить помощи у пострадавшего.
— Это как же вы пострадали? — спросил Сергей.
— Брата моего убили. Скоро будет четверть века, как его не стало.
— Готовитесь к знаменательной дате?
— Не шути так, начальник, — зло глядя на Сергея, сказал Юрий Викторович. — Не надо. Видно, не знаешь, как остаться без единственного близкого тебе человека.
— Извините, — сказал Сергей. — Как это случилось?
— Неужто милиция… пардон, оговорился, теперь вы полиция, решила возобновить следствие?
— Нет, этого я утверждать не стану. Но может оказаться так, что наше расследование поможет раскрыть и другое преступление.
Юрий Викторович посмотрел на Никиту и сказал:
— Так вы о Смагине? Понятно.
— Вы хорошо его знали?
— Брат его хорошо знал. А я тогда салагой был.
— Вы подозреваете Смагина в убийстве вашего брата?
— Подозревать можно кого угодно. А знать нужно точно. Их там целая банда была. Действовали нагло, в открытую. Приходили и требовали денег. Иначе череп проломят.
— Кто входил в эту банду? Помимо Смагина и Рогова. Ныне убитых.
— А я почем знаю, — буркнул Юрий Викторович и отвел глаза.
Никита с Сергеем ему не поверили.
— Что вы знаете о Лагоеве? Юнусове?
— То же самое, что все. У Лагоев универсам. У Юнусова, говорят, автомастерская.