— Но мы же привлечем внимание шумом на площадке?
— Отнюдь, — Сергей Павлович облизнул высохшие губы, — я же тебе ранее докладывал, что там поставлена прошлого века дубовая дверь. Сквозь нее и артиллерийского вы стрела слышно не будет.
— Но как? Сеть будет заметна.
— Выходя из двери, ты куда смотришь?
— Ну…
— По сторонам, а не вверх. Не знаю, но идея мне нравится, вот только мы не знаем сколько времени у нас на все про все.
— Я думаю, где-то час у нас есть.
— Почему такая уверенность? — Громов смотрел на начальника испытующим взглядом.
— Скорее всего, — медленно начал Аркадий Аркадьевич, — Лупус ждет господина Литвина…
— Управляющего Механическим заводом? А он здесь при чем?
— Разве я не говорил, что Лариса Петровская — любовница Литвина?
Сергей Павлович даже вздрогнул от неожиданности.
— Не говорил, а если честно, наверное, я пропустил мимо ушей.
— Так вот, сейчас наш капитан в затруднительном положении, ему не вывезти из России золото и драгоценности, вот он и ищет варианты. Их, мне кажется, не так много. Один из них — это господин Литвин, который может организовать отправку груза, так как отправляет некоторые виды производимого товара за границу, так что там шесть-семь пудов затеряются в вагоне и не привлекут внимания.
— Какой второй вариант?
— Я бы на его месте выехал в глубь страны, где с деньгами можно легко затеряться. В таком случае, наш капитан потеряет несколько лет, но потом он сможет покинуть Россию с небольшим мешочком драгоценных камней. А это уже отнюдь не шесть-семь пудов. Хорошо, Сергей. Если сможешь быстро достать сеть, то будем действовать по-рыбацки.
— Понял. Значит, после прихода Литвина у нас будет чистых полчаса?
— Возможно.
— Но…
— Я гарантирую полчаса, — отрезал Кирпичников.
Громов удалился.
Аркадий Аркадьевич расположился удобнее и не спускал глаз ни с третьего этажа, ни с парадного входа.
Лупус не выказывал нетерпения, но волнение душило изнутри. К вину капитан больше не прикоснулся. Голова должна оставаться ясной, ведь решения необходимо принимать почти мгновенно, не думая. Господин Литвин не дурак и поймет, что это он, Леонид Петровский, организовал банду и опустошил сейфы, изготовленные семейной компанией Сан-Галли. Уверенности в том, что Арнольд Маркусович не выдаст грабителя, становилось все больше. Не станет же он доносить на собственную любовницу? Капитан дернул головой и сжал до боли зубы. Ему было неприятно само пошлое слово «любовница», словно ноющая боль в голове после контузии пятнадцатого года, когда разорвался рядом неприятельский снаряд, но ни один осколок не попал в капитана.
Тогда Господь сберег российского офицера.
Но для какой такой особой цели?
Господин Литвин нажал на кнопку звонка почти через час после прихода Лупуса. Вошел в гостиную улыбчивым, но, как только увидел брата Ларисы, выражение лица изменилось и стало напоминать гипсовую маску с одним отличием, что под правым глазом появился едва заметный тик. Арнольду Маркусовичу казалось, что дергание заметно присутствующим в гостиной, и поэтому он начал нервничать.
— Добрый вечер, Арнольд Маркусович, — первым поздоровался капитан, голос его был спокоен и даже выдавал интонацию беззаботности.
— Здравствуйте, — заикаясь, произнес управляющий и добавил, сглотнув слюну: — Леонид Ульянович.
Лариса чувствовала, что за внешним спокойствием брата скрывалось какое-то раздражение, а за вернувшимся к Литвину безразличием — испуг.
— Что ж вы стоите? Присаживайтесь. — Она достала из шкапа бутылку коньяка, рюмки. — Я покину вас на минутку, — Лариса мило улыбнулась, — только, будьте любезны, не превращайтесь в каменных гостей.
Госпожа Петровская через минуту вернулась с подносом, на котором лежали нарезанные лимонные кружки, присыпанные сахаром. Литвину, как и бывшему российскому императору Николаю Александровичу, нравилось закусывать коньяк кисло-сладким. Поставила на стол несколько тарелок с легкими закусками.
— Вы не чувствуете, что затянувшаяся пауза напоминает театральную из плохого водевиля?
— Ты, Лара, права. — Капитан разлил по рюмкам коньяк и вопросительно посмотрел на сестру, та отрицательно покачала головой. — Я вижу в глазах любезного Арнольда Маркусовича немой вопрос, что делает здесь этот, — он указал пальцем на себя, — господин?
Литвин не вымолвил ни слова, хотя оторвал спину от кресла, наклонился вперед и взял предложенную рюмку.
— Господа, — обиженно произнесла госпожа Петровская но, увидев взгляд брата, осеклась.